Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Amarin

Тихая полночь в Гавани

- Какая-то нолдиэ просит встречи с тобой, - Фалмандил осторожно заглянул в комнату.

Ольвэ оторвал взгляд от карты. Положил перо. Кивнул:

- Пусть войдет. – Фалмандил исчез.

Ольвэ протянул руку. Поправил стеклянный подсвечник. Задумался, глядя на трепещущий огонек. Поднес пальцы, словно желая коснуться – и отдернул руку, когда жар стал слишком сильным.

- Привет тебе, король морских всадников, - хрипловатый голос нарушил тишину комнаты.

Ольвэ обернулся.

- И ты здравствуй...

Вошедшая была закутана в широкий черный плащ. Глубоко надвинутый капюшон скрывал ее черты.

Женщина подняла руки и откинула ткань с лица. Сверкнули медные пряди.

Одним стремительным, бесшумным движением – только прошелестели складки плаща – она преклонила колено и застыла, склонив голову.

- Я пришла просить прощения у тебя... Прощения за род Фенаро. Прости, если сможешь...

- Встань, Нэрданель.

Ольвэ осторожно взял ее за руку. Поднял. Усадил в кресло.

Женщина застыла в кресле, как изваяние. Она сцепила руки так, что пальцы ее побелели.

Ольвэ медленно достал кувшин. Наполнил чаши:

- Выпей вина, Нэданель. – И сам застыл у окна, подставив лицо звездному свету. Луны не было. Тихо вздыхало море...

Такая же тихая тьма царила тогда, после гибели Двух Дерев...

Ночь резни в Альквалондэ.

- Почему ты просишь прощения у меня? – спросил Ольвэ. – Тебя не было там.

- Если бы я была там... - голос женщины звучал глухо, - то, может быть, я смогла бы остановить его...

Ольвэ покачал головой:

- Если бы ты была там... Если бы Феанаро не дал своей клятвы... Если бы Два Дерева не были убиты... Если бы Мелькор не восстал во времена Творения... - Ольвэ обернулся и встретился с темным взглядом нолдиэ. – Это пустые мысли, Нэрданель.

- Я не смогла остановить своих сыновей...

- А я не смог остановить свой народ, - резко сказал Ольвэ. Но он тут же овладел собой, и голос его смягчился. – Я не держу на тебя зла, Нэрданель. Мне не в чем винить тебя.

- А... их... Ты простишь их? – женщина не осмелилась позволить имени сорваться с губ.

Ольвэ опять отвернулся к окну. Провел рукой по лицу – тонкий звездный луч высветил шрам на виске, прежде скрытый аккуратно уложенной прядью.

«Что я могу сказать тебе, Нэрданель?

Что Феанаро не смог простить гибели отца – легче ли простить смерть сыновей?

Что Феанаро не смог простить похищения Сильмариллов – легче ли простить сожженные корабли?

О чем я могу рассказать тебе, Нэрданель?

О том, что мы строим корабли – но они черны, как ночь, павшая на Альквалондэ.

Наши жены и дочери ткут для них паруса – но ткань их темна, как застывшая кровь на песке.

А из опустевших домов не доносится песен - потому что руки тех из моего народа, кто сейчас томится в Чертогах Мандоса, тоже запятнаны, и час их возвращения неизвестен.

Я не скажу ничего – ведь ты все это знаешь, Нэрданель...»

Ольвэ обернулся. В полумраке, наполнившем комнату, его серебряные глаза казались темными – так ночь заглядывает в окна:

- Я не желаю зла ни твоим сыновьям, - голос его на мгновение прервался, - ни твоему мужу, Нэрданель. Пусть им полной мерой удастся все, что они задумали. Пусть они исполнят клятву и добьются своего...

Но не проси нас забыть о том, что произошло.

Женщина поднялась. Склонила голову:

- И за это я благодарю тебя, король. Прощай.

- Прощай, Нэрданель.

Женщина повернулась и вышла – стремительно и бесшумно, на ходу накидывая на лицо капюшон.


Ей никто не встретился по пути – только, уже выходя из дворца, она увидела во дворе одинокий силуэт, почти скрытый сумерками. Кажется, это был тот юноша, который проводил ее к королю... Нэрданель показалось, что он танцует – он кружился, изгибался, то припадал на одно колено, то внезапно взвивался прыжком в воздух. «Странное время для танца. И сам танец странный», - подумала она, и вдруг звездный блик высветил лезвие в ночи, и женщина поняла наконец, смысл прихотливого узора движений. Юноша двигался так, словно невидимый противник был перед ним. Невидимый противник с длинным мечом...

Нэрданель прижала руку к лицу и прикусила губу, чтобы не вскрикнуть – но юноша, кажется, уловил ее мысль – и, одним резким движением закончив свой выпад, выпрямился и направился к ней, на ходу бросая в ножны свое оружие – обычный нож, которым пользуются все моряки. Разделывают рыбу, рубят канаты...

Он подошел, и слегка поклонился, приветствуя женщину.

- Вы уже уходите? – очень вежливо осведомился он.

- Да, - сказала Нэрданель. – Да. – Ей изо всех сил приходилось сдерживать себя, чтобы не смотреть на клинок.

- Позвольте, я провожу вас. Не стоит ходить одной по ночам.

Нэрданель покачала головой:

- Не нужно. Да и что может случиться?

- Никогда не знаешь, что может случиться, - сказал он серьезно.

Нэрданель покачала головой и улыбнулась - горько и безнадежно:

- Все самое страшное для нас уже произошло. – Она легко коснулась щеки юноши, и, когда тот невольно отпрянул от прикосновения ее холодных пальцев, она развернулась и быстро пошла прочь.

Если бы Нэрданель могла плакать – она бы заплакала, но слез не было в доме Феанаро, щедро награжденном другими дарами.


Текст размещен с разрешения автора.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>