Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Райни Кайфанец

Черные Хроники Вильярэста

Песнь Начала.

В начале был Харадвэст. На Вильярэсте зовется он Жестокий. Первыми созвал он Астхеннера и Тэйшена. Они тусовались с ним прежде всех. Харадвэст ставил им выпивку, они пели песни и это было хорошо. Астхеннер и Тэйшен пили пиво, изредка вино, потом водку и неразбавленный спирт, поскольку желание выпить нарастало, а денег становилось все меньше и меньше. И пошел тогда Повелитель Харадвэст на Вильярэст и позвал новых вписчиков, дабы принесли они еще выпивки. И приходили к Харадвэста Стэр и Аргэрэн, Асвад и Митхор и приносили пива и росло понимание между ними, росло единство и гармония.

И пришло время, когда Харадвэст созвал всех, кого знал он и предложил выпить вместе. Богатство ломящегося от бутылок стола восхитило толкинистов и в восторженном благоговении склонились они перед Харадвэстом.

И тогда сказал он:

  • я позвал вас всех с Вильярэста и предоставил вам всем закуску и крышу над головой. Приносите же с собой как можно больше выпивки, чтобы в единстве и гармонии провели мы Большую Пьянку, такую пьянку, какой не было еще на свете. И с радостью буду пить я за ваше здоровье и за ваш счет.

И тогда по слову его выстроились на столе батареи бутылок - было здесь пиво УЖигулевскоеФ, УБалтикаФ и знаменитый УСтепан РазинФ, была водка УСтоличнаяФ, УПшеничнаяФ и иная, целый букет вин - УМеннерестийская ездаФ, УСанаврияФ, УКрейсмериэллиФ, коньяки, ликеры и целая канистра неразбавленного спирта для тех, кто крепок духом и не боится трудностей. Звук постоянно открывающихся и взлетающих к потолку пробок наполнял всю квартиру, соседи ожесточенно колотили в стенку, но ничего не перепало им. Подобной пьянки не было еще на Вильярэсте и нескоро еще предвидится что-то хоть отдаленно на нее похожее, разве что когда Митхор станет настоящей рок-звездой. Только тогда каждый пришедший с Вильярэста насытится до отвала и выпьет то, что хочет и столько, сколько попросит душа его и хватит ему еще и на опохмелку. И только тогда отдохнет Харадвэст от трудов своих, ибо только тогда будет удовлетворен.

А сейчас сидел Харадвэст и пил пиво и нравилось ему это пиво без единого признака горечи. Пьянка набирала темп, но тут Санаврия решила ввести в нее мелодию собственных дум и демонстративно стала пить томатный сок, поскольку хотела одна из всех остаться трезвой и уровнять тусовку толкинистов с благородным собранием. Более других Вильярэстицев одарена была Санаврия деньгами и могла позволить себе то, что не могли позволить другие. Но пить не хотелось ей, ибо была она нетерпелива и честолюбива и считала себя выше Харадвэста и друзей его и часто ходила она по магазинам Москвы, ища абсолютное средство от похмелья. Средство она не нашла, ибо только пиво может помочь в похмелье и один Харадвэст знает это, а также те, кому захочет он это открыть. Однако в одиноких странствиях думы Санаврии стали отличаться от дум остальных друзей Харадвэста и понесла она в себе еретическую мысль, что пить вредно. И теперь потягивала она томатный сок с блаженным выражением лица. Тотчас в стройном ритме пьянки возник диссонанс. Сидевшие рядом с ней толкинисты смутились, а некоторые не смогли преодолеть обаяние Санаврии и просили ее налить и им томатного сока.

Неподвижно сидел Харадвэст, всматриваясь в это странное явление, и кресло его, казалось, находилось в самом центре заурядного семейного застолья. Видели толкинисты, как встал он, улыбаясь. и поднял в руке своей бутылку УМенерестийкиФ. Тотчас же вбежали стэрманки и разнесли по столам ликеры и коньяки, наливки и вина и про закуску не забыли. Дрогнула Санаврия и залпом выпила рюмку коньяку и вторившие ей смутились.

Но подхватил нить диссонанса Сикорский, бесстрашный рыцарь трех УСФ, которому в замысле Харадвэста предначертано было стать мастером по боевке на МИ-95, но который вплел свой голос в диссонанс и предпочел быть безжалостным маньяком. Темно-багровое пламя костров, стук деревянных мечей о тупые головы, жалобные трели милицейских свистков, боевые кличи Ормаллена и слабые крики о помощи несчастных цивилов - вот что составляло речь охмелевшего Сикорского. И в первый момент даже Харадвэст смутился, ибо сам был он не прочь помахать мечом во всю свою силу молодецкую. Но поднял голос Адмир-целитель и налил он в стакан Сикорскому валерьянки и успокоился Сикорский и лишь соседи его вынуждены были выслушивать повествование его о битве с трешерами. Благодарно улыбнулся Харадвэст и налил себе еще УМеннерестийкиФ, но тут новый диссонанс вступил в силу и заполнил собой все.

Ни силы, ни мудрости, ни радости было в этом голосе, один лишь всеохватный пофигизм. Ибо был то голос равнодушия и созерцания. О бессмысленности пьянки говорил этот голос, о сладком дыме марихуаны и недостижимой нирване и опускались руки, и разбивались рюмки и драгоценная влага лилась под стол. И стремно было взглянуть толкинистам в лицо Айшена, говорившего сие.

Прервались все мысли, умолкли все голоса, не в силах противостоять ему, но тут словно ярко-оранжевая вспышка разорвала сгустившийся серый мрак. Ёто Кейрин Крейс взяла в руки гитару и звонко и радостно пропела балладу о пьяном поезде, не нашедшем своего хозяина. И было в этой балладе живое веселье неоконченной пьянки и заблестели глаза и потянулись руки к бутылкам. И не в силах противостоять песне жизнеутверждения замолк Айшен, но новый голос, заплетающийся и невнятный, неожиданно перебил ее. То был Арвэн Виджиниец и призывал он всех на какие-то выборы, но не было ни жизни, ни радости в его речи, а лишь непобедимое занудство и жажда Советской власти. И замолчала Кейрин, поскольку терпеть не могла политики, но тут Харадвэст отобрал у нее гитару и одним мощным аккордом, звонче милицейского свистка и громче пожарной сирены, оборвал пьянку.

И сказал тогда Харадвэст:

  • Круты толкинисты и не последние среди них те, кто восстал против меня. Но я - Харадвэст! я покажу вам, что значит портить веселье и гнать левые базары на всеобщей пьянке! И вы поймете, противники мои, что нет тусовки круче моей и нет вписки лучше Аст Айрэ, потому что я всегда угощаю и потому что больше меня никто не выпьет. И если вы начнете выпендиваться здесь, то знайте, никто больше вас не примет, ибо только на нашем флэту можно обрести истинную свободу и истинное наслаждение дармовой выпивкой!

Устрашились тогда толкинисты непонятных для них слов и заплакала горько Санаврия и, пав головой в тарелку с салатом, сказала:

  • О, властелин Харадвэст! Клянусь, что не жажда выделиться и не вредность подвигли меня противостоять тебе, а единственно страх, что, напившись с тобой, не сделаю я свою работу и не получу за нее денег превеликих. Получив же деньги, хотела я угостить тебя водкой заморской, чтобы все дела мои пошли к вящей славе твоей. Прости же меня, о Жестокий!

И увидев искреннее раскаяние в глазах Санаврии, сказал Харадвэст:

  • я понимаю и прощаю тебя, но сделанного тобой выбора не исправишь. Теперь вечной отступницей прослывешь ты и на Вильярэсте будут шарахаться от тебя. я поделюсь с тобой водкой "Зверь", надеюсь она поможет тебе освободиться от самой вредной привычки - трезвости, а потом - иди проспись.

И из-под стола благодарила его за милость Владычица Боли.

Тут поднял голову Станислав Сикорский и громовым басом произнес:

  • Ё-э-э, а мне?

Но посмотрел в его лицо Харадвэст и увидел, что не пойдет ему на пользу дорогая водка и начнет он буянить, а волю его не исполнит.

  • Нет, Сикорский, "Зверя" тебе не будет, ибо не на доброе дело задумал ты использовать его, но лишь для тупого маньячества. Иди на Вильярэст и жди с миром, когда я смогу позвать тебя на игру. Нет тебе моего благословения и нет прощения, ибо не место маньякам на МИ-95.

Гневом вспыхнул отверженный Сикорский, выхватил свой деревянный меч и собрался напасть на Харадвэста, но споткнулся о спящую Санаврию и растянулся рядом с ней у подножья пиршественного стола.

И увидев то, Харди-полумент, тот, что во всем ему поддакивал, в гневе своем обрушился на Харадвэста, желая дать ему по морде. Но вовремя уклонился Харадвэст и Харди-полумент растянулся на полу, споткнувшись о Сикорского.

Когда же вынесли их бесчувственные тела из пиршественной залы, устрашился Арвен-Виджиниец и молил Харадвэста о прощении и получил его. И успокоились все. И никто не заметил, как покинул квартиру Айшен, и в карманах его что-то шуршало и звякало.

И возрадовались толкинисты и благодарили Харадвэста за выпивку и закуску. И были все удовлетворены этим и повел их Харадвэст в соседнюю комнату и уложил спать, а сам пошел допивать остатки пиршества.

А наутро было похмелье. Но это уже совсем другая история...

Записала Ассиди 30.06- 2.08, 1999 г.

Текст размещен с разрешения автора.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>