Любелия

Поэзия фэнтези: взгляд не то со стороны, не то изнутри...

Стучи по дереву и плюй через плечо
Твой юный пыл - еще не повод для искусства.
Увы, отсутствие сомнительного вкуса
На этом поприще - чуть больше, чем ничто.
Куда как весело просеивать слова
Через родное решето своих раздумий
Считать минуты до грядущих полнолуний
Корпя над рифмой с трудолюбием вола
И перекраивать на собственный манер
Высокий бред, что вдохновил тебя однажды,
Но речь безумца, пересказанная дважды
Едва ли ляжет на заученный размер.
А. Щербина.

Стихи или на худой\дорый конец песни пишут все. В тусовке именуемой условно "туристско-щербаковсткой" - не писать своего как-то даже неловко. В тусовке, именуемой условно же "толкинистской" - ничего в стихах не изображать - почти позор. Среди обитателей и посещателей многочисленных фензинов - каждый второй кропает что-то на темы любимых авторов. Среди самих авторов коммерческой литературы чуть ли не хорошим тоном стало украсить произведение одной-двумя рифмами собственного изобретения (ботинки-полуботинки - ну чем мы, ежи, не лошади? )

Феномен поэзии-фентези в нашей стране возник не так давно. Собственно, с возникновением самой литературы. Если говорить о корнях этого явления, то конечно надо вспомнить господина Профессора, а точнее - "Хранителей". Первое издание, со стихами в переводе Кистяковского. Для тех, кто прочитал их в 10-15 лет они навсегда остались образцами поэзии подобного рода. На всю жизнь в подсознание запало - вот так и надо писать сказочные стихи, так и никак иначе. Это сейчас мы все, знающие английский и имеющие под рукой оригинальный текст, бросились переводить сами - лучше и точнее, красивей и поэтичней. Но подсознательно во всех сидит именно это:

Гил-Гелад , светлый государь
Последний всеэльфийский царь
Хотел навеки превозмочь
Нависшую над миром ночь...

Вдумайтесь, большинство из нас это километрами с детства цитировать могут! Это как "Буря мглою..." - навеки. Нет-нет, я не имею ничего против, эти переводы мне до сих пор по старой памяти кажутся лучшими. Но когда размеры и лексика (о, все эти "предвечные окаемы"!) начинают бесконечно тиражироваться, становится несколько скучновато.

Потом, конечно же авторская песня… Романтика костров, походов и изгиба гитары. Кто хоть раз вживую это ощутил - как здорово, что все мы здесь, уже никогда не будет вслушиваться в слова, искать смысла и правильной рифмы. Авторская песня существует только в двух контекстах - в круге друзей у походного костра или на прокуренной кухне после многочасового разговора "за жизнь". Главное - не слова, а два-три простеньких аккорда , приправленных дымом и звездами (водкой и закуской :)). Вслушаетесь в слова, а еще того хуже - увидите печатный текст - ужаснетесь.

Впрочем, и из авторской песни есть несколько имен особо повлиявших.(не вся же она исчерпывается этим пресловутым "изгибом гитары", хорошая, кстати, песня, а в определенном настроении вообще, пожалуй, единственно уместная) Прежде всего, конечно, Юлий Ким. Весь Свиридов(я имею ввиду песни, а не прозу) - одна большая вариация на кимовские темы. Весь ранний Щербаков - вариация туда же, он и сам этого не скрывает("я все песни разлюбил, кроме Кима") ( а позднего Щербакова, кажется не любят, слишком уж стал серьезен и сложен, а зря, надо сказать, не любят). Впрочем ранний Щербаков известней, чем Ким, есть даже отдельная популяция "щербакнутых".

Итак, корни у поэзии-фентези прежде всего песенные. Отсюда и многие ее достоинства (свобода и разнообразие размеров, дольников, прежде всего, напевность и наивность, простота и т.д.) и недостатков ( почти общее неумение рифмовать, отсутствие твердых жанров, расплывчатость, невнятность и погоня за красивостями). В настоящей статье будет рассматриваться в основном поэзия "толкинисткого" или "околотолкинистского" направления.

Первый и основной признак - закрытость этих стихов. Не прочитав внимательнейшим образом всего Толкина (ладно бы просто "Властелина...", это большинство "нормальных" уже читали - именно всего) не поймешь вообще из-за чего сыр-бор. Экзотические имена, отсылки к уже известным событиям, вариации на уже известные образцы (те же переводы Кистяковского)... Только для своих. (К Ниэнне это относится в еще большей степени, там еще ЧКА читать надобно, чтоб хоть что-то понять, а в некоторых случаях знать сюжеты, которые еще не написаны, во всяком случае не напечатаны и не вывешены в Инет). Стихи намертво повязаны с исходным текстом и написаны исключительно для "внутреннего пользования". В Нескучнике поймут, что к чему - и хорошо. На Арде повесят - замечательно.(отдельный раздел - поэзия на темы кельтские. Хорошо еще, если артуровский цикл поминают, но ведь самый шик - какой-нибудь совершенно неизвестный сюжет. Ох, а есть ведь еще некоторое количество чисто игровых песен, на играх и возникших, и понятных только участникам той, конкретной игрушки такого-то года)

То же самое со стихами Ладыженского, каковые составляют изрядную долю обаяния олдевских книг.

Сразу оговорюсь - все, что делает этот писатель ( пусть так и будет - в единственном числе) лично мне симпатично. Он украшает свой текст эпиграфами, как виньетками, даже весьма посредственное варево ( как в "Дайте им умереть") укрепленное цитатами и сдобренное эпиграфами выглядит вполне пристойно. Раннюю "Бездну голодных глаз" хорошо было читать с карандашикам, отмечая - что из Бродского, что из Галича, что из Гумилева. Некоторые из цитат я до сих пор не могу опознать, это делает перечитывание интересным.

Добрая половина цитируемых стихов - Ладыженский. Великолепная версификация. Способность написать нечто в какой угодно стихотворной форме, хочешь - танку, хочешь - сонет, хочешь - эпос. Классные стилизации, ходишь потом и думаешь, то ли перевел, то ли сам сочинил - не разобрать. Звонкие и красивые стихи, не случайно такая любовь к раннему Гумелеву. Красивые стихи. Меч - так уж один против неба, бездна - так уж голодных глаз, рифма - так сквозная, размер - так чет-кий…Эпиграфы - шикарны, но вырвете эти стихи из контекста и они потеряют добрую половину обаяния…Вне прозы - скука одолевает на третьемчетвертом бейте.

Говоря о Ладыженском я готова признать возможность существования и такой формы поэзии - воспринимаемой только в качестве украшения и опоры для прозы. У него - получается, проза Олди не была бы прозой Олди, не будь там такого количества стихов. ( Кстати, его уж если не любят - так именно за холодность, отстраненность и некоторую иронию по отношению к читателю, по мне так все это скорее достоинства…)

Но вот толкистская поэзия в массе не обладает и этими достоинствами. Попросту говоря, большинство не умеет писать стихи, в смысле не рифмовать палку с селедкой и отличать ямб от хорея. Под гитару у костра сойдет что угодно, там, у костра - главное - создать "дивное" настроение. На бумаге это выглядит более чем беспомощно. При этом большинство "серьезных" стихов откровенно слабее шуточных и прикольных. Это понятно. Чтобы написать хороший прикол надо просто обладать чувством юмора, чтобы написать что-то действительно серьезное и талантливое, надо обладать еще рядом качеств ( и о юморе тоже не забывать, на мой взгляд главный недостаток Ниенны - отсутствие иронии, хотя бы "само", если уж не получается посмотреть другими глазами на любимых персонажей)

Образность почти исчерпывается рядом традиционных мотивов. Дорога. Звездное небо (кровавый закат). Лютня в руках у менестреля. Король и шут. Принц и принцесса. Все крутится вокруг того, о чем уже неоднократно написали Щербаков, ранее - Ким, еще ранее - ранний Гумилев.(это звукопись или тавтология?) Последний в некотором смысле - образец поэзии фэнтези. Идеально звонкая форма. Рыцари и маги (чуть не написала "рыцари и купцы"), короли и шуты... Полная внутренняя пустота. Форма без содержания. Почему-то "Огненый столп" не пользуется такой популярностью. Нет же, читают и цитируют почти детское - "Романтические цветы", максимум - "Жемчуга".Забавно искать текстуальные параллели: "Мрачный всадник примчался на черном коне/ он закутан был в бархатный плащ" - явный назгул. "И рыдают бессильные гномы" - про изгнание гномов из Мории. "Мы прекрасны и могучи/молодые короли" - про Валар. "Его глаза - подземные озера" - про Мелькора из ЧКА.). Но у Гумилева с детства были способности к версификации. У него и с ритмом и с рифмами все в порядке, в отличие от основной массы современных подражателей.

Впрочем, пока про образность. Все крутится вокруг дорог и менестрелей. Менестрель - культовая фигура. Всегда положителен. Если человек что-то поет и сочиняет - автоматически стоит на светлом (в литературе Светлых) или темном (в литературе Темных) пути. Лютня. которая "плачет и смеется", в крайнем случае - всхлипывает ( wale my guitar \ gently weeps) .

* * *

К основной массе толкинистской поэзии в общем-то и не стоит предъявлять особенные формальные требования. Дело в том, что поэзия , как правило, песенная, а в песне музыка, вокальные данные и личное обаяние исполнителя компенсируют любые словесные промахи.(Впрочем, если вспомнить настоящих, а не сказочных бардов (шотландских), менестрелей (из Прованса), скальдов(скандинавских) - они-то уделяли формальным вопросам огромное внимание.)

Просто не надо называть кустарные поделки высокой поэзией и разыгрывать из себя Поэтов. Писать стихи на некотором уровне в принципе способен любой достаточно образованный человек гуманитарной направленности. Писать Стихи - один из тысячи. Те же скандинавские поэты были просто хорошими версификаторами. Поэзия была ремеслом и им зарабатывали на жизнь. Сейчас поэзия стала игрой, легкой завитушкой на ограде Нескучного сада. С одной стороны - это положительное явление. Человек, хоть раз в жизни написавший что-то рифмованное уже приобщен к языковой культуре. Воспринимает немного по-другому человеческую речь и язык в целом. По-другому читает Настоящие стихи, способен заглянуть чуть-чуть глубже обычного...

Все мы, пишущие стихи графоманские, полуграфоманские, неплохие, "милые" и т.д. делаем одно хорошее дело - создаем некую среду. И когда родится в нашей среде гений, ему будет с чем бороться. Будут штампы, которые он будет рушить и преобразовывать, будут приемы, опошленные нами до такой степени, что у него - покажутся новыми и оригинальными. Но - только если он родится. Если рождения гения вообще возможно в рамках поэзии-фентези ожидать. Потому что те таланты (надеюсь таланты согласятся с тем, что они все-таки еще не гении) стремятся избавиться от ее оков. Тот же Щербаков, поздний и непонятный, переросший свои многочисленные королевства... Писать стихи о менестрелях под звездами - просто. Писать прикольные орочьи песенки - чуть сложнее ( еще чувство юмора должно быть) но тоже в общем-то несложно. Написав прозаический текст украсить его парой рифмованных строчек- элементарно до маразма. Для того, чтобы потрясти слушателей у дивного ночного костра нужно обладать не столько поэтическими пособностями, сколько личным обаянием...

И вообще, зачем я все это пишу? Доказывать графоманам, что они графоманы - бесполезно , умные - и так знают, глупые не поймут. Я написала статью и понимаю, что она абсолютно никому не нужна и главное - ничего не изменит. Руки будут все также стремится к перу\клавиатуре, ноги - в редакцию... Но, как истинный графоман, я считаю, что раз возникший текст имеет право на существование. Дискеты, содержащие рукописи не горят и не форматируются.(уже хорошо - дискета, содержащая рукопись, о великолепная условность великого и могучего!) Если вы, слушая у ночного костра\под деревом в Нескучном\за бутылкой водки\чашкой чая\чайником вина услышали несколько плохо срифмованных строк - и мурашки пробежали у вас по спине - остановись мгновение! - вас коснулась Поэзия. Если эти три простых аккорда действительно так просты, что у вас ком в горле стоит - вас коснулась Музыка ...

Если вы прочитали эту реплику - и у вас появилось желание побить автора или сочинить что-нибудь эдакое, чтоб все опровергнуть- вас коснулось искусство Критики...

Не обомилась нам словесная руда,
Ну не случилось отыскать свою Лауру.
Глядишь, кто в детство впал, а кто - в литературу
И лишь немногие добрались до суда...
Я обвожу усталым взглядом стеллажи,
Где на таких как я уже не хватит места.
Здесь даже гениям и то бывает тесно,
А всяким прочим - и двух строчек не сложить.
Я говорю себе - очнись, Господь с тобой
купи веревку, обмотай себе запястья,
Но руки тянутся к перу, перо к несчастью,
К несчастью - тянется за новою строкой...