Книжный червь

Ночной гость

Ночью на лесной дороге было страшно. И холодно. И очень хотелось есть. Привычно, короче. Бродяга закутался поплотнее в тряпье, и, нерешительно оглянувшись, пошел к видневшемуся среди деревьев огоньку.

Огоньком оказалось окно развалюхи, окруженной покосившимся забором. Бродяга коснулся калитки, приоткрыл ее, подошел к двери. Постучал.

- Кого там несет на ночь глядя? - «На ночь глядя»? Утро скоро...

Бродяга нерешительно переступил с ноги на ногу, и, приготовившись отпрыгнуть в ночь протянул:

- Добрый хозяин, божецкой милости ради не откажите несчастному, подайте хлебушка...

За дверью что-то клацнуло, зазвенело, дверь приоткрылась, и бродяга в щель разглядел наконечник арбалетной стрелы. Убежать он не успевал...

- Добрый хозяин, милости божецкой ради, не губи невинную душу, не лютодей я, смилуйся.. - умолял он привычно-искренне, взахлеб, почему-то зная, что стоящий за дверью не выстрелит.

Не выстрелил. Дверь приоткрылась еще на чуть. В проеме виднелся дюжий мужик, кроме самострела в руках, на поясе висел тесак.

- Кто таков? - бродяга открыл было рот, но сказать ему не дали - Беженец? Из столицы?

Вот тут бродяга начал прикидывать всерьез - не прыгнуть ли в темноту, надеясь на внезапность? Но лесной житель опять опередил:

- Точно, беженец. Морда у тебя очень уж подозрительная. В чем обвинили?

Бродяга помялся немного, но ответил:

- Ересь и сочувствие, милостивый хозяин. - и замолчал.

- Ересь и сочувствие к врагам света. Сожжение живым и конфискация, с последующим публичным проклинанием. Как спасся?

Бродяга внимательно присмотрелся к мужику. Высокий, одежда из шкур, особенно законопослушным не выглядит, да и не выстрелил сразу. А за мертвого беглого награду дают как за живого, причем хлопот не в пример меньше.

- Повезло.

Мужик хмыкнул, оглядел бродягу, потом всмотрелся в темноту за его спиной. Решив что-то, опустил самострел, и кивнул бродяге:

- Ну ладно, гость в дом - бог в дом, как говорят. - он повернулся, и прошел в комнату.

Бродяга стоял у двери, нерешительно поглядывая на порог.

- Ну, чего застрял?

- Я не смею, добрый хозяин, - бродяга испуганно оглянулся... Неожиданно из темноты выплыл мохнатый силуэт. - Хозяин, тут волк!

- Пес это мой, сторож... чтоб его! Заходи давай!

Бродяга довольно улыбнулся при этих словах, внимательно посмотрел на странного пса. Тот ответил таким же внимательным взглядом. Бродяга чертыхнулся, и вошел, плотно прикрыв за собой дверь.

Обычная лесная сторожка - кровать, стол, пара стульев, печка с горшками, люк в подпол. Грязновато, но уютно. Вроде даже женская рука чувствуется.

- Садись давай, ужинать буду. - Мужик возился у печи, раздувая угольки и гремя горшками. - Вон, налей себе из кувшина, молоко в деревне выменял. Как там в городе?

Бродяга на всякий случай помялся, но ответил:

- Плохо там, добрый хозяин.

- Инквизиция лютует?

- Да, - бродяга вздохнул. - Исчадий зла каждый день жгут, на казни уже и народ-то смотреть не ходит, на иных улицах на каждом доме печати инквизицкие висят.

- А сам как успел убежать?

Бродяга отхлебнул молока, скривился, отхлебнул еще.

- Да уж успел. Все оставил - дом, хозяйство! А ведь уважаемым человеком был! Сволочи богомольные, убийцы! У них каждый второй еретик или нежить черная, народ уже толпами из города бежит! - бродягу словно прорвало, слова лились потоком. - Соседа-аптекаря сколько знал - честнейший человек, семейный, в храм каждый день ходил, никогда не сказал бы, что колдун, ан нет - забрали, добились признания, сожгли, а дом конфисковали!

- Да, теперь оно быстро. - мужик внимательно посмотрел на гостя.

Бродяга провел по лицу рукой, посмотрел в чашку, посмотрел на хозяина и вдруг упал на пол...

Очнулся вися под потолком. Руки связаны, одежка содрана. Мужик стоял рядом, деловито точа тесак.

- Хозяин, что же ты делаешь, отпусти! - бродяга задергался в веревках, но безуспешно. Мужик доточил тесак, поглядел на него, довольно хмыкнул. Оглянувшись, пододвинул под бродягу тазик.

- Это чтобы кровь не убежала. Кровяную колбаску очень люблю, понимаешь? - Бродяга смотрел недоуменно, но постепенно взгляд его менялся. - Ну вот, понял. Видишь ли, святоши, бывает, и верно суд вершат. И не все, кто из города бежит - невиновны. Я вот - человечинку люблю. А до меня тут ведьма жила. Тоже беженка. Стерва редкая, готовила, правда, хорошо. Съел я ее, когда она меня заколдовать попыталась. - мужик закатал рукава, и одел кожаный фартук. - Вот теперь я тут беженцами питаюсь. А что - место тихое, человечка надолго хватает, вон даже псине остается.

- Но ведь и сюда инквизиция доберется! Заметят, что люди пропадают!

Людоед усмехнулся:

- А я честных людей не трогаю. Только «еретиков и сочувствующих». А беженцев надолго хватит - он довольно подмигнул висящему.

Бродяга лихорадочно перебирал доводы.

- Ну а если наткнутся? Дорога ведь вот она! Обыщут дом, и сожгут тебя вместе с ним!

- Не отыщут. Сказал ведь - ведьма тут жила. Наложила она чары на лесок-то. Сюда зайти можно только если сам хозяин позовет... Ну, пора.. - людоед повернулся к бродяге, и удивленно на того уставился. Бродяга выглядел так, словно обдумывал что-то очень важное. Шевелил губами, кивал сам себе. - Молишься? Это правильно. Но поздно.

- Ничуть. Самое время...- и бродяга начал меняться.

По телу побежали волны, руки вытянулись и утончились, лицо странно изменилось. Треснули, разрываясь, веревки. Мгновение, и на людоеда смотрел...

- Матерь божья, вампир! - мужик швырнул тесак, и ринулся к двери. Одним длинным шагом вампир догнал его, схватил за горло, поднял.. Мужик кричал, отмахивался, но через минуту висел на том же крюке, правда вверх ногами.

- Колбаска, значит, кровяная? - вампир поднял тесак, посмотрел на мужика. - Надо будет как-нибудь попробовать.

Он шагнул к мужику, и тот завизжал...

Пес равнодушно слушал доносившиеся из дома крики, перешедшие в странное бульканье. Почесался, зевнул. Внимательно посмотрел на прибывающую луну. До полнолуния было еще далеко. Совсем немного потерпеть осталось. Пес лег, и начал ждать...