А. Соловьев

Рецензент

Я отложил в сторону очередную прочитанную страницу рукописи и понял, что пора сделать перерыв и попить чаю. Я встал из-за стола и направился на кухню. Пока я доставал из холодильника банку с вишневым вареньем и резал хлеб, закипел чайник. Я налил себе чайку покрепче, намазал кусок свежего белого хлеба вареньем и задумался.

"Что мне делать?" Этот надоевший за многие века всему человечеству вопрос стоял передо мной, словно тень давно умершего друга, и смотрел из моего далекого прошлого глазами, полными надежды и безнадежной тоски. Тоска. Это чувство не покидало меня никогда. Здесь бесполезны любые средства побега из реальности. Алкоголь лишь может притупить, загнать в самый дальний угол сознания все мои воспоминания. Но убить их он не в силах. Это просто не в его власти. Да я, собственно, и никогда не пытался. Даже будучи студентом я не сильно злоупотреблял алкоголем. Разве что немного пива. А сейчас вообще не пью. Если, честно, то просто не хочется.

Работа у меня не слишком сложная. Многим со стороны может даже показаться, что я вообще получаю деньги буквально ни за что. Хотя мне кажется, что протирать штаны в какой-нибудь конторе намного проще. Впрочем, обо всем по порядку.

С самых ранних лет я ощутил в себе неодолимую тягу к литературе. В детстве я "глотал" книги одна за другой. Стивенсон и Марк Твен, Хеменгуэй и Шекспир, Брэдбери и братья Стругацкие значили для меня гораздо больше, чем обычные мальчишечьи шалости. Я просиживал за книгами все мое свободное время. За что от своих сверстников получил прозвище "ботаник". Впрочем я на них не обижался. Мне даже было их по-своему жалко. Они столько потеряли в жизни!

В последних классах школы я уже окончательно утвердился во мнении, что моя будущая профессия будет связана с литературой. У меня была идея поступить в литературный институт, но родители меня очень быстро отговорили. "Туда без связей даже и не мечтай соваться!" И я поступил на филфак. Не МГУ, конечно. Но тоже вполне себе приличный институт. Окончил я его с отличием. Уже на третьем курсе я начал писать статьи для одной московской газеты.

В это же самое время я попал в, так называемый, фэндом. Этим словом обозначается субкультура людей, увлекающихся фантастикой. Я написал несколько статей в один из фантастических журналов и меня заметили. Я выступал с докладами на семинарах фантастов, познакомился с несколькими, тогда еще не очень известными писателями. Затем стал ездить на фестивали. В общем, как говорится, пошло и поехало. А затем на одном из фестивалей главный редактор одного из ведущих издательств пригласил меня работать рецензентом.

Над этим предложением я думал очень долго. Шутка ли, мне ведь по сути дела предлагали должность инквизитора. Я не понаслышке знаю как тяжело пробиться молодым авторам. Моя собственная рукопись который год пылилась в ящике стола. В то время бум фантастики только начинался, но молодых авторов было предостаточно. Публиковались либо самые лучшие, либо те у кого были связи. Я не был в числе ни лучших, ни в числе имеющих связи. Мне было отказано сразу в нескольких издательствах и мой роман остался лежать в ящике письменного стола. Зато мои критические статьи шли на ура и регулярно печатались в периодике.

В итоге я согласился. Возможно, это был для меня последний шанс продвинуть свой собственный роман. Мысль о том, что каждой плохой рецензией на принесенную в издательство рукопись я ломаю кому-то жизнь, меня беспокоила практически ежечасно, но со временем я смирился. Тем более, что меня купили. Купили самым банальным образом. Как сказал кто-то очень умный: "В этой жизни можно купить все что угодно, вопрос только в цене".

Не успел я приступить к чтению первой рукописи как на мой электронный адрес пришло письмо с просьбой встретиться. Причем голосовой телефон собеседник упорно умалчивал. Он утверждал, что очень хорошо знает меня по фестивалям фантастики, хотя его имя мне ни о чем не говорило. В итоге, после долгих разговоров по электронной почте мы с ним все таки встретились.

Встреча произошла где-то в центре города, я сейчас не вспомню точного места. Моим собеседником оказался мужчина средних лет, одетый в безупречный серый костюм. Лицо у него было абсолютно не запоминающееся. И вообще всем своим видом он был на столько обыден, что я, имеющий отличную память на лица, после нашей встречи до сих пор не могу воспроизвести в своей памяти его образ.

Мы очень долго говорили о современной российской фантастике, о новых авторах, премиях и фестивалях. И я не мог не признать, что мой собеседник достаточно умен и весьма хорошо, на мой взгляд, ориентируется в данной области. Затем наш разговор зашел в дебри философии. Я, признаться, тоже люблю побеседовать на отвлеченные темы. Но с каждом минутой я подспудно начал догадываться, что тема затронутая мои собеседником, отнюдь не случайна.

- Среди некоторых любителей фантастики существует довольно интересное поверье, - голос моего собеседника был ироничен, но в тоже время в нем чувствовалась непоколебимая уверенность, - Многие из фантастических романов описывают отнюдь не вымышленные события. Просто действие в них происходит в параллельных мирах, где возможны чудеса, недоступные нашему миру.

- Я тоже слышал об этом. Мне кажется, что это связано с весьма сильным эмоциональным восприятием читателя.

- Возможно и это, - мой собеседник улыбнулся, - Но на самом деле читатель, как всегда прав. Другие миры существуют. Возможно, вы сочтете меня сумасшедшим, но, поверьте мне, это действительно так. Кто-то из классиков сказал, что каждый человек может написать одну замечательную книгу: свою автобиографию. А что если вся жизнь человека была насыщена всевозможными приключениями?

- Это спорно, - как и положено критику, я старался говорить общими фразами.

- Безусловно, - мой собеседник улыбнулся - Но я встретился с вами не только для того, чтобы порассуждать о возможности существования параллельных миров. У меня к вам есть очень выгодное предложение. Я знаю, что у вас есть рукопись, которую вы, пока что безуспешно, пытаетесь опубликовать. Так?

- Да, - только и смог я ответить.

- Я даже не буду спрашивать вас, хотите ли вы ее опубликовать. Конечно, хотите. Это и будет ценой за вашу работу. Я знаю, что вас взяло на работу одно очень крупное издательство. Мне кажется, оно сделало правильный выбор. Ваши критические статьи вскоре станут классикой.

- Вы смеетесь?

- Нет, почему же. У вас дар: вы чувствуете фальшь. Только вот работа у вас будет не очень приятная. Вам придется заворачивать все романы, написанные на основе реальных событий. Пусть даже они и происходили в других мирах.

- Но как я узнаю?

- Я буду вам сообщать по электронной почте. Не волнуйтесь, я всегда буду в курсе о тех рукописях, которые вы рассматриваете. У меня есть определенные завязки в издательствах. И вы не единственный, кто работает на меня.

Мысли мои завели вокруг головы хоровод и я от переполнивших меня эмоций не смог произнести ни слова.

- У вас, естественно, возникает множество вопросов. Я попытаюсь ответить на них. Кто я, я вам сказать, к сожалению, не могу. Скажем так: я некто или нечто сверхъестественное. Что же касается вопроса, зачем мне все это нужно. Дело в том, что в последнее время появилось слишком много людей, помешанных на фантастике. Это своего рода наркотик. И не мне говорить вам, взрослому человеку, что любой наркотик несет только смерть и больше ничего. В данном случае он несет смерть медленную и более мучительную нежели обычный героин. Вам я думаю известны случаи, когда молодые люди кончали жизнь самоубийством, оставляя странные записки типа: "Я нашел дорогу домой" или что-то в этом роде.

- Иногда эти записки писались на языке, который не в силах был прочитать никто, - добавил я.

- Я вижу вы в курсе. Дело в том, что вселенная существует по очень жестоким законам. Бывает так, что после своей смерти существа из других миров не уходят на вечный покой, а вселяются в новые тела. Очень редко, но случается, что существа из одного мира встречаются вместе. И тогда призрачные воспоминания и полузабытые сны становятся явью. Это трудно выдержать даже очень сильному человеку. Вот против этого я и борюсь. Я не хочу, чтобы люди калечили себя ненужными воспоминаниями и грезами. Это слишком больно.

- Слишком, - я знал о чем он говорит. Причем знал по собственному опыту.

- Пусть лучше читают придуманные сказки. Зачем бередить старые раны? Вы можете писать блестящие рецензии. Но вам придется врать. Но подумайте, скольким людям вы подарите душевный покой.

- Но одного неизменно убью.

- Это так. Но здесь действует принцип меньшего зла. Одна жизнь в замен многих. И не забывайте о цене. Впрочем, это вы сможете посчитать оскорбительным.

- Почему же?

- Не притворяйтесь, вы действительно честный человек. Иначе бы я не разглагольствовал так долго перед вами. Даже при хорошей оплате люди, подобные вам, не будут сотрудничать, не узнав всей правды. Так вот вам цена. Несколько лет совместной со мной работы и ваш роман увидит свет.

- Но ведь...

- О да, вы правильно поняли, - мой собеседник улыбнулся, - Вы тоже не отсюда. И роман ваш лишь воспоминания о другом мире, в котором вы прожили счастливую и полную незабываемых событий жизнь. Вспомните, как вы сопротивлялись, когда кто-то из критиков предлагал вам немного изменить сюжет. Вы не согласились даже ради того, чтобы ваш роман увидел свет. Не хотелось искажать события.

- Вы!! - мне захотелось его ударить.

- Я не читаю ваших мыслей, я просто это все знаю, - собеседник виновато потупился, а мне стало немного стыдно, - Для вашего романа будет сделано исключение. Опять же будет действовать принцип меньшего зла: одни роман вместо десятка. Тем более из вашего мира...

- Здесь кто-то есть?! - я попытался схватить его за лацкан пиджака, но он ловко увернулся.

- Я не имею права разглашать.

- Что же это за проклятый мир, куда будто бы в тюрьму заточают души живших ранее в других мирах?

- Не мне об это рассуждать, - пожал плечами мой собеседник. Так вы согласны?

- Да, - я тогда и не думал. Потрясение было слишком велико. Мне было все равно.

Только спустя очень долгое время я понял, что стал не просто инквизитором, а палачем. Я убивал другие миры. Легких росчерком пера... Вернее даже щелчком по клавиатуре, я отсекал у людей надежду, безжалостно отрубал их прежнюю, полную ярких красок жизнь.

"Данный роман по сути своей является шаблоном. Здесь есть маги и драконы. Добро побеждает, а зло будет наказано. Образы героев достаточно типичны...." Так каждой строчкой я убивал чью-то любовь, веру и надежду. "Этот роман не вписывается в данную серию." или же "Автор похоронил свое произведение под тоннами никому не нужных описаний". Описаний мира, в котором он жил и любил, странствовал и воевал. Лишь каждый десятый роман был авторским вымыслом, а остальные были мемуарами давно умерших людей. Умерших и возродившихся снова. Я узнавал это из жестких скупых писем моего нанимателя. И каждая рецензия убивала не только надежду автора, но и часть меня.

Но я был жесток и к "обычным" романам и далеко не все из них проходили мою цензуру. Но даже самые лучшие из них были подобны сахарной вате, которая очень красива и приятная на вкус, но от нее очень хочется пить и слипаются пальцы. Слипаются, не желая перелистывать очередную страницу рукописи. Так я стал палачом и длилось это до того момента, когда я получил от издательства новую рукопись.

Роман назывался "Снежный дракон". Название вполне обычное для канонов фантастики. Ведь дракон в нашем мире считается существом мифологическим и каждый, кому ни лень, использует его в качестве фантастического элемента. Но это название удивило меня потому что мой неопубликованный роман назывался точно так же. Меня это по началу не очень смутило. Мало ли похожих названий? Но вот я начал читать рукопись и убедился, что мой странный собеседник и наниматель оказался прав.

"То что я была глупой девчонкой, я поняла лишь на третью неделю перехода. Мне давно пора было уже усвоить, что в этом мире нельзя доверять свою судьбу первым встречным. Но тем не менее я пошла на этот необдуманный шаг. Каэрши, безжалостные наемные убийцы, шли за мной по пятам по всем городу. Во мраке кривых улочек Наиса я ориентировалась почти вслепую. Ведь это мой родной город, где я провела все свое детство. Но это лишь давало небольшую фору перед каэрши. Как водится, их было всего лишь двое. Стремительные едва уловимые тени бесшумно скользили вслед за мной и каждую секунду я ожидала удара кинжалом в спину.

Заскакивать в ближайшую таверну было полным безумием. Я загоняла себя в ловушку, из которой я бы никогда не смогла ускользнуть. Если бы не Ротхгар и его вечно молчаливый напарник. Впрочем я тогда не знала ни того ни другого.

Я, запыхавшаяся от долгого бега, стояла в дверях таверны и смотрела на тускло освященный зал. Посетителей в этот поздний час было всего двое. Один высоких худощавый человек, с надвинутым на лоб капюшоном дорожного плаща и свирепого вида кхерг. Вообще-то кхерги не часто появляются в больших городах. Они живут замкнутыми общинами в горах и добывают руду. Дела обычно ведут с посредниками и свои дома не покидают. Бытует мнение, что они вовсе не люди, а какая-то исчезающая раса. Они слишком низкорослы для людей и обладают немыслимой для человека силой. Кхерг, сидящий за столом вместе с закутанным плащ человеком, повернул ко мне голову. Борода скрывала практически все лицо. Только на лбу отчетливо виднелась синевато-зеленая печать тханги - кхерга-изгоя. Для кхерга тханги равносилен смертному приговору. Только совершивший очень серьезное преступление изгонялся из клана. В подобном случае на лбу у него делась татуировка и он навсегда лишался всяческой поддержки клана, а так же возможности вернуться домой. Обычно тханги уходили жить к людям и становились никем не превзойденными наемниками.

Кхерг внимательно изучал меня. И, безусловно, от его взгляда не укрылся мой панический страх перед смертью, который буквально горел в моих глазах. Что же касается закутанного в плащ человека, то он вообще не обращал на меня внимания. Лишь изредка подносил к губам огромную кружку и делал маленький глоток. Другого шанса спастись у меня не было. Согласно старинному обычаю, который знали и в долине Оргшанга, и в Меште, и здесь, в Наисе, я подняла вверх правую руку и сжала ладонь в кулак. Левым указательный палец я направила в грудь кхергу. "Я нанимаю тебя и вручаю в твое сохранение жизнь. Какова будет цена?

Кхерг встал из-за стола и молча поднял вверх обе раскрытые ладони. Затем он согнул оба больших пальца.

- Восемь золотых?

Он молча кивнул.

- Я обещаю заплатить эти деньги.

Человек, сидящий рядом с кхергом, наконец-то оторвался от своей кружки и тоже поднялся со скамьи. Зазвенел клинок, вытащенный из ножен кхерга. Он прислонил лезвие ко лбу, а затем отсалютовал мне Человек же взял в руки дорожный посох с навершием из какого-то полупрозрачного камня, и прижав наболдашник ко лбу так же отсалютовал мне. Сделка совершилась.

Безусловно, цена была просто не мыслима, но других вариантов у меня не было. Что ж, придется расстаться с последними сбережениями.

Дальнейшие события произошли настолько быстро, что я даже сейчас не смогу описать их с полной достоверностью. Я помню громкий хриплый крик кхерга, призывающего меня убираться за его спину. Звон стали сталкивающейся со сталью. Короткая вспышка фиолетовой молнии и два протяжных нечеловеческих крика.

Я очнулась за спинами наемников. На полу, рядом со столом, где сидели кхерг и человек валялись два метательных ножа, отбитых кхергом. Прямо у входа в таверну лежало два трупа. Конечно же, это были каэрши. Но лица их разобрать теперь было невозможно. Их головы были сожжены, будто бы их опустили в горящий очаг. Так произошло мое знакомство с двумя людьми, жизни которых переплелись с моею на очень долгий срок.

Сейчас идет пятый день нашего перехода. Мы уже одолели долину Гайре и теперь неизбежно приближаемся к горам. Острая вершина Дарбе, которую еще называют Драконий зуб служит нам ориентиром. Мои спутники по-прежнему молчат. Единственное, что я знаю о них: человека зовут Ротхгар и он маг-самоучка, а кхерга зовут Олустроириион, но он разрешил меня называть его просто Олрин. Он, как я и догадывалась, тханги - кхерг-изгой. Лишних вопросов, как водится у наемников, мне не задавали, лишь изредка уточняли маршрут и сроки прибытия в интересующее меня место.

Да, я действительно не имела никакого понятия о походной жизни. Всем необходимым снаряжением меня снабдили мои телохранители. Причем все было куплено на их деньги. Вот откуда такая непомерная цена. Неужели они уже заранее знали, кто я и как далеко мне нужно идти?

Солнце медленно опускалось за горы и приближалось время привала. По устоявшемуся в нашей компании порядку Олрин отправился в ближайший подлесок за дровами, а Ротхгар занимался обустройством лагеря.

Когда скудный походный ужин был с жадностью поглощен и я собралась уж идти спать, Ротхгар подошел ко мне и, присев рядом, положил мне на плечо руку. Я немного испугалась. Двое моих телохранителей и говорили-то обычно со мной только лишь при крайней необходимости, а тут такое...

Не бойся, малышка, - Так они всегда называли меня, упорно игнорируя названное мной имя. Сначала я обижалась, но со временем привыкла.

- Я и не боюсь, - я сняла с плеча руку Ротхгара.

- Сегодня двадцать пятая ночь с того момента как ты наняла нас. Мы, наемники, люди жестокие и циничные, но к своим клиентам относимся словно к родным детям, - голос Олрина звучат как-то необычно весело, отчего мне еще больше стало страшно.

- У нас бытует поверье, что если на двадцать пятую ночь с нашим клиентом ничего не случается, то он должен дойти до конца, - Ротхгар подмигнул мне. Я невольно вздрогнула.

Олри, увидев это, басовито расхохотался.

- Если поблизости был бы хоть какой-нибудь постоялый двор, то я угостил бы тебя вином или элем за счет нашей скромной компании. Но поблизости нам ничего не достать.

- А жаль, - усмехнулся Олрин, оглаживая свою густую бороду.

- По сему мы споем тебе песню. Олрин, давай!

Олрин полез в своей дорожный мешок и достал какой-то довольно странный духовой инструмент, состоящий из множества скрепленных между собой трубочек разной длины. Спустя минуту над нашим лагерем полилась удивительная по красоте мелодия. А потом запел Ротхгар.

В древних землях Востока,
Где снежные вершины гор подпирают небо,
Где солнце, улыбаясь, озаряет землю ясным ликом
Там живет мой Снежный дракон

Он приходит в час заката,
Когда синяя ночь звездной шалью кутает землю
Он уносит меня на своих крылах в звездную высь

И я вижу немую мудрость Востока,
И солнечные виноградники Юга,
И заросшие вереском холмы Запада,
И суровые льды Северных морей

Но приходит день и я просыпаюсь
И тело мое снова приковано к теплой земле,
А дух устремлен к звездам
И я снова жду тебя, мой Снежный дракон

Унеси меня на своих крылах
В дивный мир,
Где над временем царствует вечность,
Где в ночи не гаснут краски заката
Где мы будем вместе, Снежный дракон

В древних землях Востока,
Где снежные вершины гор подпирают небо,
Где солнце, улыбаясь, озаряет землю ясным ликом
Там живет мой Снежный дракон

Я была просто ошеломлена. О наемниках всегда было известно очень мало, но то, что они поют такие прекрасные песни... Эти страшные люди, которым ничего не стоит убить человека. Но я быстро отошла от радужных мечтаний. Песня могла послужить толчком для более близкого знакомства. Ведь в сущности я ничего не знала о своих телохранителях. И доверила им свою жизнь, только потому, что не было другого выхода.

- Скажи, Ротхгар, это песня про того Снежного Дракона, чью появление по легенде является вестником воли светлых богов?

- Трудно сказать, - человек мечтательно улыбнулся, - Просто каждый раз, когда мы идем через перевал Драконьего Зуба, то видим парящего в небе дракона. Если бы во мне не открылся магический дар, то я бы стал бардом.

- Хватит разговоров, - проворчал Олрин, - пора спать.

Всю дорогу я не переставала удивляться своим телохранителям. Магу, носящему посох, чьи молнии способны испепелить человека, и кхаргу Олрину, свирепому рубаке, играющему на прекрасном музыкальном инструменте, название которого я так и не узнала."

Когда я начал читать рукопись руки мои дрожали, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Но продвигаясь все дальше и дальше, я начал успокаиваться. Меня охватила светлая печаль и я полностью погрузился в сказочный мир, который когда-то был реальностью для автора рукописи.

Но самое страшное заключалось в том, что реальным этот мир был не только для автора, но и для меня. Ведь моя рукопись описывала те же самые события с той лишь разницей, что повествование велось от лица Ротхгара, бродячего наемника, наделенного магически даром. Как же тесен этот мир! Здесь живут миллионы людей и судьбы непостижимым образом заброшенных сюда людей не должны были пересечься. Но тем не менее они пересеклись. И я не знаю, кто тому виной.

О том, что этот роман обречен, я подумал лишь, когда моя чашка с чаем опустела. Электронное письмо, пришедшее накануне, содержало в себе указание "завернуть" этот роман. Ведь это была не фантастика.

Конечно же, для обычного читателя маг Ротхгар и его вечно молчаливый спутник, так похожий на сказочного гнома, были чистой воды вымыслом. А история про бродяжку, которая в итоге оказалась единственной наследницей древнего королевского рода показалось всего лишь довольно банальной сказкой.

Я помыл за собой посуду и пошел к себе в комнату. Усевшись за стол, я включил компьютер и загрузил файл со своей рукописью. Пролистав до конца, я начал читать самые последние строчки.

"Олрин уже давно ждал меня за крепостной стеной, но я все еще медлил. Всматриваясь в тусклые огни окон замка, я пытался представить, что сейчас делает принцесса. Но фантазия отказывала мне. Я закинул на плечо мешок и покрепче взялся за посох. Навершие засветилось тусклым фиолетовым цветом, от чего мне стало гораздо уютнее.

- Ротхгар, - прозвучал из темноты до боли знакомый голос. - Это я.

- Я слушаю вас, благословенная светлыми богами Олрья Алшаз Каэбр Дерьи Ила, дочь Нашгла Нарбела Алшаз Каэбр VIII.

- Зачем ты так? - ее голос дрогнул.

- Прости, малышка. Но мы должны идти.

- Почему?

- Нам здесь не место. Хотя я и не вижу тебя, но знаю, что ты сейчас одета в великолепное платье, а мы уже переоделись в нашу обычную дорожную одежду. Я чувствую себя рядом с тобой немного неуютно.

- Я пойду с вами Ротхгар. Я научусь владеть мечом, а быть может во мне проснется магический дар.

- Так нельзя, малышка. Нельзя бросать людей, которые в тебя верят. Вспомни, сколько крови было пролито ради того, чтобы ты заняла престол. И потом... - я сделал глубокий вдох-выдох, как учил меня мастер Нарльича, - Если ты уйдешь с нами, то мы посчитаем, что наша работа не выполнена до конца. А это позор для наемника. Оставайся.

- Ты поцелуешь меня на прощанье? - ее голос дрожал.

- Нет.

- Почему?

- Тогда я просто не смогу от тебя уйти."

Нет никакой разницы в том, кто это написал. Я или, принцесса, или старина Олрин. Интересно, он тоже здесь? Главное, чтобы люди, прочитавшие это, хотя бы на мгновение поверили в то, что это все было на сам деле. Я сделал для себя выбор. Возможно, что этому способствовал неоплаченный долг перед принцессой. Она так и не нашла себя супруга и умерла, не продолжив род. А возможно, что я просто хотел хоть раз в жизни сделать что-то хорошее. Хватит с меня! Я слишком долго убивал чужие миры. Пускай же мой лежит в ящике письменного стола и хранится в виде цифрового кода на компьютере. Малышка, должна быть счастлива! Ведь когда-то вместе Олрином мы принесли ей клятву, что будем заботиться о ней. Кстати, интересно, сколько же ей сейчас лет и как она выглядит? Впрочем о встрече лучше не думать. Этот мир, словно кривое зеркало, искажает наши прежние личности. Здесь мы совсем другие, а я не хочу разочаровывать принцессу.