Игры Юмор Литература Нетекстовые материалы |
Нион
Между тем время проходит, и мы плывем мимо высоких, туманных берегов Несбывшегося, толкуя о делах дня."
А. Грин.
Все, что описано здесь, в равной степени является вымыслом и в то же время происходило на самом деле. Убедительно просим не проводить параллелей между конкретными людьми и персонажами нашего повествования.
Авторы
"Не верьте, будто мы
Из мира убегаем.
Мы бегство из тюрьмы
Позором не считаем.
Здесь нет ничьей вины -
Мы просто не отсюда.
Мы жители страны,
В которой верят в чудо."
Т. Привалова.
Хельга.
В раскрытое окно поезда врывался ветер, било солнце. Я сидела, привалившись к рюкзаку, закрыв глаза. Ни о чем не думала. Отдыхала.
Все кончилось. Этот круг все-таки разомкнулся. Заколдованный круг жестокого города, в котором за внешним благополучием - усталость и отчаяние. И лед, холод - снаружи и внутри.
Я мечтала об этой поездке всю зиму. Только мыслью о лете и согревалась в стылых аудиториях, в ледяной квартире, на замерзших улицах.
Вырвалась. Что-то будет дальше?
А может, это мне приснилось? И я - Хельга - просто девчонка из маленького города в северных лесах Средиземья? И я сижу у костра и смотрю в огонь…
Нет, это было. А то, что здесь - что ж. Всего лишь игра. Игра, которую придумали полторы сотни романтиков и чудаков. Наверное, им так же, как и мне, захотелось сбежать от этой жизни. Пусть. Ведь это всего лишь на три дня.
Гардт.
Или на три столетия. И даже не бегство это, нет, не уход от суровых реалий мира, не желающего принимать нас. Скорее, нами руководила жажда созидания. Уставшие от Правил этой жизни, от правил, которых мы не понимали, мы стремились создать иной мир, в котором можно почувствовать себя творцом; Мир, который создан искрой нашего желания. Мы продвигались в этот новый, незнакомый для нас мир, на своих ошибках познавая его красоту и опасность. И он стал нашим Миром.
Хельга.
И я улыбаюсь. И искры от костра взлетают в ночное небо, освещая лица сидящих рядом. Эльфы, гномы, следопыты… Парни и девушки XX века; взрослые, не доигравшие в свои детские игры.
Впрочем, какие же они взрослые? Многие едва ли не младше меня… Те, кто имеет смелость жить так, как хотят, не боясь упреков в "уходе от действительности". Те, кто, наверное, должны были родиться не здесь и не сейчас, но не знают этого, а лишь смутно догадываются. Вот и пытаются вырваться из мира, не принявшего их.
И меня?
Но я - первый раз здесь. И это для меня - всего лишь игра. И я смотрю на происходящее вокруг с любопытством ребенка на празднике.
Тихо звучит гитара, потрескивают дрова в костре. Кружки с горячим чаем ходят по кругу…
Гардт
… потрескивают дрова в костре. Кружки с горячим чаем ходят по кругу, согревая озябшие пальцы. И я сижу у костра, рядом с друзьями и понимаю, что все-таки, что бы там ни говорили, это МОЙ Город. Город, который стал моей судьбой, моей жизнью, без которого я уже не мыслил своего существования.
Больше тысячи лет назад перестало существовать Северное Княжество. Тем, кто уцелел, оставалось - ждать. Они терпели лишения, насмешки и косые взгляды тех, кого приходилось защищать. Ждали - а может, уже и не ждали, - что когда-нибудь отступит Тьма, вернется Король. И дождались.
Война Кольца закончилась, нечисть сгинула (жаль, не без следа). И все опекаемые сами в состоянии себя защитить, и можно по домам… А где он, тот дом? Хорошо, если уцелел тот домик или хутор в лесу, где ты родился, где тебя кто-то ждет. Хорошо, если не добрались туда темные твари. А если возвращаться было некуда?
Наверное, такой же вот выживший, но потерявший веру в жизнь следопыт выбрел однажды к развалинам некогда гордой крепости Форност Эрайн. Наверное, думал он о том, что вся история его народа разделилась на "до" и "после" гибели Форноста. Быть может, понял он, что вернуть к жизни город - это значит вернуться к жизни самому. И понесла молва по Средиземью: "Все, кто выжил, возвращайтесь домой!"
Пришли на его зов следопыты - и те, чьи предки были родом из Форноста, и те, кто не захотел идти с королем в Аннуминас, и те, с кем свела этого дунадана судьба на дорогах… Никто ни у кого причин прихода не спрашивал. Сначала пришлось выгонять из развалин нежить и уничтожать следы черной магии, что осталась после краткого, но страшного владычества Ангмарского Короля-Чародея. Потом неумелыми, непривычными к такой работе руками, отложив в сторону меч (недалеко - в любой момент может понадобиться), возводили городские стены. Здесь дело не обошлось без советов пары-тройки странствующих гномов… Словом, отстроили и теперь живем. Этот город для нас - Дом. Именно так, с большой буквы.
Молодым грустным пареньком пришел я сюда. У меня не осталось никого. И я помогал отстраивать эти дома и улицы, площади, дворец и фонтан в центре. Здесь я стал городским кузнецом, старшиной гильдии кузнецов и оружейников, затем градоправителем.
Я люблю этот город. Я полюбил его тогда, когда незаметно для себя перестал думать о возвращении к гномам, у которых жил после войны, с которыми меня связывало многое. Мы с ними дружны и сейчас, и их советы очень помогают нам. И в том, что наш Город стал таким, какой он сейчас, есть и их заслуга.
Я грею руки у огня и слушаю, как тихо, словно напоминая о чем-то давно забытом, смутно уловимом, звучит гитара…
Хельга
… тихо звучит гитара. Да, я - Хельга - из гордого и сурового народа следопытов-северян. Они не привыкли выдавать свои чувства. Тем, кто тысячу лет скитался по дорогам, охраняя их от темноты и страха, не пристало слишком открыто радоваться или печалиться. И пусть чуть смягчились суровые законы за полвека мирной жизни. Пусть дети привыкли спать в городе, в домах и теплых постелях, а не завернувшись в плащи, в лесу. Все же суровы и сдержанны лица этих мужчин и женщин - высоких, темноволосых, сероглазых.
Рядом со мной сидят две самых близких мои подруги - лекарки Марго и Элайн. Марго чуть постарше меня, всегда серьезна, но сегодня и она улыбается. Она красивая, очень красивая. И несмотря на молодость, одна из лучших целителей города. А еще - менестрель, и ее серебряный голос часто звучит на площади. Элайн на год младше, но и она часто относится ко мне, как к маленькой. Невысокая, хрупкая девочка-хохотушка, подружка моя милая…
Я всегда любила эти вечерние посиделки на центральной площади города. Все улицы - и горбатые, изогнутые, с проросшей между каменными плитами травой, и прямые, широкие, вымощенные брусчаткой, - выводят к ней. Несмотря на то, что площадь освещают ажурные фонари, здесь почти всегда вечером горит костер. Часто здесь поют менестрели, тут же проводятся ярмарки и карнавалы, а еще городские собрания - вече. Но все же лучше всего бывает по вечерам, когда сходятся все, кто хотел, и на широких бревнах вместо скамеек сидят у костра.
Хотя в этот вечер у костра на площади есть и незнакомые. Эльфы, гномы, несколько троллей…
Например, кто вот этот парень, сидящий рядом со мной? На эльфа он не похож - не так красив, как они; на гнома - тоже. Человек, безусловно, но с примесью эльфийской крови. Одежда простая, порядком потрепанная, лицо усталое. Свет костра выхватывает из темноты высокие скулы, четкий, немного упрямый очерк губ, длинные ресницы, мягкие волны светлых волос. Менестрель? Едва ли. Воин? Просто путник?
Он первый заговорил со мной. Спросил о том, кто управляет сейчас городом. Я ответила: мой отец. Он слегка удивленно окинул взглядом мое простое серое платье, темные волосы, заплетенные, как и у всех девушек, в косы. Нет, путник, не ищи следов высокого происхождения - у нас не в чести сословные различия. Всей-то роскоши у отца - серебряный кулон на шее - знак власти. Он градоправитель - и только. А еще наместник короля, пока не вернется Его Величество государь Аратан… если вообще вернется. Ты ведь не хуже моего знаешь, незнакомец, что король с дружиной и наследником ушел семь лет назад на восток и вестей не подавал уже пять лет. Вот и получилось, что мой отец Гардт, кузнец, оружейник, стал наместником, а вольный город Форност, так и не принесший присяги, - столицей королевства.
К костру незаметно подошел отец. Увидев нас, приблизился, легко коснулся рукой моего плеча.
- Иди домой. Мать зовет.
Я не осмелилась ослушаться, хотя видит Эру, как мне хотелось остаться. Отойдя, я помедлила, все же оглянулась и увидела, как незнакомец достал из ножен свой меч и показал отцу, а тот взглянул на него, на клинок, кивнул, соглашаясь с чем-то, и слегка поклонился…
Гардт.
Я сразу заметил его. У костра сидело много незнакомых, но чем-то неуловимо выделялся этот человек среди остальных. Он коротко и почтительно приветствовал меня и выразил желание поговорить. Мы отошли в сторону.
Несколько секунд парень молчал, видимо, собираясь с мыслями.
- Возможно, то, о чем я спрошу сейчас, удивит вас, - начал он. - Скажите, кто у вас сейчас считается королем?
"Ну, и вопросики же у тебя, мальчик," - подумал я.
- Нет у нас сейчас короля, странник. Ушел… уж лет семь тому назад… в погоню за шальными орками да так и не вернулся. Как ни искали, ни следов не нашли, ни вестей нет ни от Государя, ни от Наследника. Уж и не знаю, что думать.
- А что бы вы делали, появись он сейчас? - пристально глядя на меня, поинтересовался незнакомец.
Спокойно я ответил:
- Я всего лишь наместник, сударь. Думаю, нет нужды продолжать. Меня тяготит власть, хотя я и не отказываюсь от нее.
Он опять помолчал с полминуты. Затем, словно решившись на что-то, вынул из ножен свой меч и сказал:
- Это Андрил. А я - Даэлин, Наследник….
Он слегка запнулся, а я с удивлением смотрел на него. Этот усталый человек вдруг выпрямился, стал словно выше ростом, разгладились горькие складки у губ, а в глазах засиял гордый свет и невыразимая печаль. Через несколько секунд он закончил:
- Но я так и не знаю, что же все-таки случилось с отцом. Боюсь, что нет его в живых.
Голос его дрогнул, и он опять ссутулился, умолк. Молчал и я, потому что знаю, каково это - потерять родных. И я склонился перед ним:
- Хорошо, что ты вернулся. Прими же вместе с Короной и нашу радость, Даэлин.
- С благодарностью в сердце приму я этот дар. Но только давайте договоримся, чтобы пока об этом знали только вы и я. Еще не время разглашать тайну. Я ожидаю новостей с востока… а заодно и посмотрю на Форност - не из окна дворца, а из гостиницы. Давайте отложим появление Наследника в городе до весны.
- Что ж…
Хельга.
Этот парень прожил у нас всю зиму. Мы часто встречались по вечерам на площади. Он неплохо пел, но чаще молча смотрел в огонь. Как-то я решилась подойти. Он не удивился, подвинулся, давая мне место рядом с собой. Мне так хотелось спросить его, отчего он такой грустный, но… Мало ли какие причины могут быть у того, кто пришел издалека.
- Хорошо у вас, - вдруг нарушил он молчание.
- Да.
- Тихо… - И, видя, что я не поняла, добавил: - У вас - мир.
- Разве не везде сейчас так? - осторожно спросила я.
- Нет. Там, - он указал на восток, - часто льется кровь.
- Мы родились уже здесь, - тихо проговорила я, - и я даже представить себе не могу, что такое жить в лесу, в постоянной опасности… И главное, у нас есть свой дом.
Он улыбнулся. Потом взглянул на меня и спросил:
- Как тебя зовут?
- Хельга. А тебя?
- Даэлин.
- Надо же… Редкое имя… так звали нашего Наследника.
Он как-то странно взглянул на меня и почему-то усмехнулся…
… он странно взглянул на меня и усмехнулся. Игровое время - не реальное. То, что в игре - год, на самом деле - день. И нет, конечно, никакой зимы, а просто ночь, и мы сидим у костра на лесной поляне, и гитара ходит по кругу. И рядом - молчаливый этот мальчик, по виду мой ровесник. Кто он?
- Ты откуда по жизни? - спросила я.
Он ответил, и я присвистнула: ничего себе! От нас это очень далеко, даже по российским меркам - трое или четверо суток езды поездом.
- А имя?
Он опять усмехнулся:
- Какое из…?
Я растерялась и чуть рассердилась.
- Каким мама с папой назвали.
- Тогда - Олег.
Было удивительно тепло, и звезды - огромные. А искры от костра летели вверх гроздьями. Тишина стояла, в которой звенели только голоса ребят. И я пела, если гитара доходила до меня, и скованность моя постепенно растворялась в этой мягкой тишине, и еще незнакомые утром люди - из чужих городов - становились удивительно родными. Особенно один…
…особенно один. Что же это, почему так? Почему все больше места в моих мыслях занимает теперь этот молчаливый, почти незнакомый парень? Иногда у меня все валится из рук и грусть ложится на душу, а порой хочется петь, и я смеюсь, хотя нет особых причин. Ведь не назовешь же причиной улыбку, засиявшую на губах Даэлина при виде меня. Или маленький букетик, который он подарил мне ранней весной.
Он почти ничего не рассказывал о себе, а я не спрашивала. Да и я целыми днями была занята, а то и вечера прихватывала, как только стал прибавляться световой день. Я ведь все же ювелир, и, хоть и молода, но достаточно известна. Даэлин же почти всегда был рядом с моим отцом.
А отец все чаще хмурился, хотя вроде и не отчего было. Однажды после ужина он задержал меня.
- Мне нужно кое-что тебе сказать.
Я послушно опустилась на стул. Отец - высокий, широкоплечий - большими шагами ходил по комнате, покручивая темный ус. Наконец остановился, посмотрел на меня.
- Вот что. Ты помнишь: я наместник, пока не вернется король?
Я кивнула.
- Так вот, он вернулся.
- Как? - подскочила я. - Когда?
- В начале зимы.
- Но… где же он тогда?
- Государь Аратан погиб, девочка, - тяжело сказал отец. - Если раньше мы еще… надеялись, то теперь… У нас есть новый король. Вернее, будет.
- И кто же он? - спросила я, недоумевая, почему отец вдруг рассказал мне это.
А он улыбнулся:
- Твой Даэлин.
Я настолько растерялась, что не смогла даже возмутиться: почему это он мой? А потом медленно встала и ушла наверх, к себе.
Весь вечер я проплакала, бросившись на кровать. Нет, нет, не надо! Не хочу! Ведь я надеялась, я смела мечтать… А теперь: зачем я ему? Он король, так что же я для него? И угораздило же меня влюбиться, не ведая, в кого!
Я подняла голову с подушки, выглянула в окно. Еще не слишком поздно… И костер наверняка горит на площади. Мы с Даэлином уговорились встретиться там. А зачем?
Медленно, словно против воли, я встала. Пригладила волосы, осторожно спустилась по лестнице, стараясь не попасться на глаза отцу - чтобы не увидел заплаканных глаз. Умылась, накинула плащ и выбежала из дома.
Даэлин, как обычно, сидел у костра. Увидев меня, встал, улыбнулся. А я порадовалась, что темно - пусть не увидит слез. Подошла к нему, серьезно проговорила:
- Мне нужно кое-что сказать тебе. Давай отойдем куда-нибудь.
Он удивился, но послушно отошел за мной в тень.
Даэлин смотрел на меня спокойно и выжидающе, а у меня колотилось сердце. Что скажу я сейчас этому мальчику, как скажу? И скажу ли?
- Я хотела… - я запнулась, растерялась и, махнув рукой на все, прямо посмотрела ему в глаза. - Даэлин, я люблю тебя.
Если он и ждал чего-то, то явно не этих слов. И тоже растерялся. А я быстро заговорила:
- Я понимаю, я не пара тебе - ты королевского рода, а я.… И ты можешь забыть все это. Но молчать больше я не могу, я всю зиму скрывала. Если ты позволишь, я пойду за тобой куда угодно, хоть на край света. Если нет, я больше ни разу не напомню об этом, уйду…
Я замолчала, чувствуя, как пылают щеки. А он отвернулся и глухо сказал:
- Со мной нельзя идти. Я даже не знаю, как объяснить это, чтобы ты поняла. И дело не в происхождении. Пойми, моя дорога опасна. Я сам не знаю, что будет со мной завтра. Ты привыкла к спокойной жизни, а я скоро опять уйду. - Он помолчал, потом повернулся ко мне и произнес просто: - Я люблю тебя. Ты замечательная, ты самая лучшая, но рисковать тобой я не могу, не имею права.
- Даэлин, - тихо, но твердо проговорила я, - я разделю с тобой твою дорогу, какая бы она ни была…
… "я разделю с тобой твою дорогу, какая бы она ни была". Могу поклясться чем угодно, что я сказала это не играя. Абсолютно по жизни. И за эту девочку - Хельгу, которой я была, - и за себя - ту, какая есть в жизни. Да и что же это иное, как не жизнь?
А еще день назад была - игра.
Пусть…
… Пусть.
Он заглянул мне в лицо и поднес к губам мою ладонь. И озорно, совсем по-детски улыбнулся. А мне так захотелось взъерошить ему волосы, отвести со лба эти светлые пряди. Даэлин обнял меня за плечи, притянул к себе. Я испуганно отстранилась, а он рассмеялся:
- Чего ты? Пусть все видят, пусть завидуют! Я выбрал себе невесту, так пусть хоть кто-нибудь порадуется вместе со мной! Хельга, солнце мое!
- Даэлин… - прошептала я и уткнулась лицом в его плечо. И его ладонь коснулась моих волос.
И время застыло. Никого и ничего не было. Только громкий стук сердца и смешавшиеся наши дыхания. Мы стояли, обнявшись, на виду у всех, не замечая и не слыша ничего.
И были после цветы - из них Элайн сплела нам свадебные венки. И были радостные слова и улыбки, и поздравления. И хранительница обрядов Дэйнис - привычно серьезная, тоненькая, и чаша в ее руках. И мои дрожащие пальцы. Мы встали перед ней, и сразу смолкли приветственные крики. Медленно, четко произносила Дэйнис условленные слова:
- Перед этим небом и этой землей, перед солнцем и звездами соединяю я ваши судьбы. Да будут чисты ваши сердца, да будет светла дорога. Да не коснется вас разлука отныне и навсегда. Пить вам теперь из одной чаши.
И большой кубок протянула она мне. Я приняла его и повернулась лицом к Даэлину. Вылетели из головы слова клятвы, и с трудом подбирая фразы, но громко и четко я говорила:
- Клянусь делить с тобой все беды и радости, холод и голод, удачи и неудачи. Отныне твоя дорога будет и моей.
И глотнула вина из чаши. Бережно и серьезно Даэлин принял ее из моих дрожащих рук и громко сказал:
- Ты - жизнь моя, Хельга. И только смерти дано разлучить нас.
Он тоже отхлебнул из чаши и, передав ее Дэйнис, опять повернулся ко мне. На раскрытой ладони протянул мне колье удивительной работы - серебристо-лунное, мерцающее, как звездный свет.
- Прошу, прими это от меня. И пусть наша дочь наденет его на свой первый бал.
Холодом легло колье на мою шею. Тогда я достала из кармана браслет, над которым трудилась всю зиму. Попросила:
- Дай руку. - И, пытаясь застегнуть дрожащими пальцами замочек, прошептала: - Я люблю тебя.
И опять он обнял меня. Поцеловал - уверенно и открыто. И взметнулись в небо крики: "Слава молодым!". Так же четко и громко произнесла Дэйнис:
- Перед Эру единым, перед этим солнцем и землей объявляю вас мужем и женой.
Сколько раз я вздрагивала от удивления, когда ко мне обращались: королева. Правда, отец и Марго с Элайн, соседи, подруги детства звали по-прежнему Хельгой. А остальные: то так, то этак, когда как прежде, а иногда почтительно, как к государыне. Но какая же я королева? Я ничего не понимаю в политике, и не нужно мне ничего. Я не просила этого.
Теперь меня прячут в городе. Я люблю бродить по лугам и лесам, а мне твердят: "Королеве нельзя ходить одной по дорогам. Ты козырь в игре с королем". И мне остается только ждать.
Всего-то и счастья было - полмесяца. А потом мой Даэлин ушел - о помощи просила Ристания. Он не король еще формально, коронации не было, но ведь кому-то нужно защищать тех, кто в беде. Он ушел, а я осталась. Ведь я никогда не держала в руках ничего, тяжелее иголки. Я не владею мечом и не умею лечить, как Марго или Элайн. Что стоит мое мирное искусство ювелира? И остается лишь молиться и ждать, ждать… Ждать и надеяться…
… молиться и ждать. Вот когда поняла я поступок Йовин. Всегда оставаться, ничего не знать о том, где сейчас тот, кого любишь, жив ли - каково это! От такого и рада будешь надеть кольчугу, и в поединке с назгулом выстоишь. Что угодно, лишь бы не эта тяжесть на сердце!
Игра ли уже то была для меня? Бог весть. Порой я спохватывалась и говорила себе, что все не так. Но все чаще я забывала об этом. Жизнь моя - здесь. И это уже не лесная поляна с костром и палатками, а город. Проступают, как кадры кино - одно через другое - дома, улицы, звенит под ногами брусчатка мостовой. И тьма отчаяния, страх подступают к городу. И звон железа опять доносится из кузниц - куют оружие. Нет, не нападать мы собираемся, но защищаться.
И эти ребята, которых два дня назад я не знала, - мои братья по-настоящему.
Суров этот мир, но он привязал меня к себе.
А потом была коронация. Яркий костер на поляне, сумерки, тишина. Серьезные лица ребят, стоящих кругом у огня. И венок из трав у меня в руках - в игре Корона Арнора и Гондора. Теплый ветер трепал наши волосы и плащи, относил в сторону голоса. Даэлин - Олег - опустился передо мной на одно колено, и, взяв корону из рук Градоправителя, я накрыла этим венком его лохматую макушку. И наместник, протянув королю свой меч, принес присягу верности. Даэлин объявил меня королевой, а я обещала всем, кто обратится ко мне с бедой, свою помощь и защиту. И, обняв меня за плечи, государь коснулся губами моих губ. А потом - дипломатия, договоры о дружбе, союзничестве, перемирие с давними врагами - Мордором и Дол-Гулдуром. И песни, песни, песни…
Да только недолгим оно было - перемирие.
Случилось то, чего мы ждали и опасались. От ворот раздался крик: "К оружию!" Король и несколько воинов ушли в Дэйл. Тех было человек сорок. А у нас в крепости - пятнадцать, половина - девушки.. И двое троллей, зашедших в гости…
… и двое троллей, зашедших в гости. Им сразу сказали: уходите! Но Багыр упрямо покачал головой, а мы не стали настаивать. Женщинам приказали уйти, оставались лишь лекарки. Я, вырвавшись из рук матери, подбежала к отцу:
- Дозволь остаться, прошу тебя!
Но он так сверкнул на меня глазами, что меня отнесло на метр в сторону.
- Не теряйте времени, уходите! Спасайте библиотеку! И королеву уведите! - прокричал нам вслед отец.
Мы уходили потайным ходом. Обернувшись, я бросила взгляд на стремительно пустевший город. Все уже у ворот. Не скоро забываются жестокие уроки жизни. Тем, кто тысячу лет скитался по дорогам с оружием в руках, не забыть, как держать меч, пусть даже и через десяток лет мира.
И вот ветки хлещут нас по лицу, и по щекам текут слезы. Украдкой пробирались мы в Золотые Горы - туда, где обещали нам помощь и защиту. И я, кажется, плакала. Там остался отец. Там Марго и Элайн. И где-то теперь мой Даэлин?
Гардт.
- К оружию!
Крик дозорного был внезапен и потому особенно страшен. В этот момент даже короля не было в городе - ушел с небольшой охраной в Дэйл.
- Уводите женщин и детей потайным ходом! Спасайте библиотеку! Королеву уведите! Лучники - к воротам! - торопливо отдавал я приказания.
Что делать? Где сейчас король? Ушли ли женщины и дети? Успеют ли предупредить гномов - наших союзников? Кто - нападавшие? И где же все-таки король???
Штурм начался…
Это был Дол-Гулдур с союзниками. Ворота, скорее всего, сразу разобьют катапультой. Ладно, мы особенно и не надеемся на них. Первого, кто сунется, ожидает славненький сюрпризец, "да, моя прелес-сть", усмехнулся я про себя. Да и тролли тоже кое-чего стоят. Вон, как стоят, укрывшись, молодцы!
Я обернулся к своим… и онемел, увидев среди них хранительницу обрядов Дэйнис. В мужском платье, с луком в руках она уже стояла на крепостной стене. Это что еще такое?!
- Это что еще такое?! - заорал я, подбегая к ней. - Ты почему здесь? Уходи немедленно!
Даже не обернувшись, Дэйнис покачала головой и, плавно натянув лук, спустила стрелу. Разозлившись, я схватил ее за плечо, развернул к себе и осекся. Понял, что, скажи я ей сейчас, что ей не место здесь, что война - не женское дело, - и слова мои станут для нее смертельным оскорблением. И вполне возможно, мелькнула мысль, следующая стрела полетит в меня.
Раскрасневшееся от возбуждения ее лицо дышало неженской отвагой, каким-то восхитительным упоением боя. В нем был и азарт, и удовлетворение от умения владеть оружием (я понял это), и спокойствие от ощущения рядом товарищей по оружию, и гордость - да, гордость защиты своего Города. Глядя на нее, я понял, осознал, сердцем принял чувства, владевшие когда-то Йовин, ее отчаянную радость и неземную отрешенность в битве. Я просто не мог сейчас прогнать Дэйнис.
Но долго думать над этим у меня не было времени. В воздухе свистели стрелы, и ряды защитников постепенно редели. То и дело то там, то здесь звали лекаря. Несколько воинов-целителей и девушки-лекарки, прячась, перебегали от одного к другому. А с той стороны ворот слышались злобные крики: "Убейте лекарей!" Мы отвечали, как могли, но силы были слишком неравными. Наш город никогда не был особенно воинственным…
Стрелы кончаются… Где король? Ах, славный выстрел! А теперь метнуться в сторону… ага, не попал в меня? И не попадешь! Что ж вы от наших-то стрел впятером за один щит прячетесь? Да, каково сейчас нашим девчонкам-целителям слышать эти злобные вопли: "Убейте лекарей!"? Ведь Элайн ребенок совсем… и зачем я позволил ей остаться? Хотя ей запрети, попробуй. Нет, не удержаться нам. Нужно прикрыть отступавших и уходить самим.
И вдруг среди беспорядочной кутерьмы всех этих мыслей промелькнула одна, и меня обдало жаром. Потайной ход!! А если его найдут?
Долго думать не было времени. И по цепочкам защитников понеслись слова приказа.
Да, я знал, что это значило. Но выхода не было. И те, кто оставались, тоже понимали это. Я приказал уйти целителям и увести раненых. Отослал и молодых воинов, силой заставил уйти Дэйнис, которую к тому времени тоже слегка зацепило стрелой. Если бы можно было, я бы вообще остался один с троллями. Но отказались уйти многие. После ухода раненых мы завалили камнями потайной ход. Теперь нас можно было взять только через ворота. Река не пропустит большой отряд - только одиночек, а места выхода к реке мы держали под прицелом. Но это значило и то, что и нам отступать было некуда.
Я взял арбалет и поднялся к бойнице.
В груди поднималось странное чувство. Да, упоение битвы, яростный азарт, злость - но и какая-то странная печаль. Я знал почти наверняка, что нам не спастись. Но Город, наш Город будет жить. Пройдет время, и вновь улицы его наполнятся людским гомоном, и зазвенят фонтаны, и над дворцом взовьется Знамя Государя. И я был уверен, что то же самое чувствуют и остальные.
И вдруг сзади раздались растерянные крики: "Государь?" Я стремительно обернулся. Мокрый, перепачканный грязью, подбегал ко мне король, крича на ходу:
- Где королева?
- Она в безопасности, государь. В Золотых Горах.
- Уф-ф… - на ходу он подобрал валяющийся возле убитого воина лук и приник к бойнице рядом со мной.
- Какого …., государь? Как вы здесь очутились?
- Неважно. Вплавь.
Этого можно было и не спрашивать - с него стекали ручьи воды.
- Вам нельзя быть здесь, - яростно сказал я. - Мы сумеем продержаться, а вы должны уйти.
- Еще чего!
- Пока вы живы, будет жить и государство, а…
- Нет.
- Государь, вы должны…
- Нет, я сказал! - он оборвал меня криком, а потом уже тише добавил: - Не я первый, не я буду и последний. Мое место здесь. Мой Долг - защитить этот город, и я не покину его иначе, как вместе со всеми. Хвала Эру, королева жива и в безопасности, а за остальное я спокоен. И давай больше не будем на эту тему…
- Мальчишка, - пробормотал я. - Хотя кто его знает, может, вы и правы, государь…
Он по-мальчишески лихо свистнул, засмеялся и спустил стрелу.
Пока нам удавалось отбивать атаки. Перестрелка продолжалась. Но запасы стрел у нас кончались, и то и дело то один, то другой отбегал от бойницы и торопливо подбирал десяток-другой стрел (сколько успеет), делясь добычей с соседями.
- Слушай, Гардт, - крикнул мне король, - ты как-то говорил, что хорошо знаешь местность.
Я подтвердил.
- Тогда вот что. - Он понизил голос: - Возьми Андрил и уходи. Передай его королеве. Скажи, пусть сохранит для сына, если…
Я помотал головой.
- Нет, государь, я не могу…
- Так нужно.
- Уходите вы.
- Гардт, ты сам знаешь: нельзя допустить, чтобы Андрил попал в руки к врагу. А доверить его я могу только тебе. Ты знаешь город, знаешь реку, ты сумеешь выбраться отсюда незамеченным.
Я молчал.
- Гардт, я приказываю - уходи.
Я молчал.
- Я прошу тебя…
Я не смог возразить.
Укрыв под изодранным плащом драгоценную ношу, я уходил к реке.
Хельга.
Я стояла на ступенях дозорной башни и вглядывалась в даль. Сколько же еще ждать? Уже двое суток идет битва. И никаких вестей.
Где же ты, Хельга, беспечная девочка из Форноста? Почему не поешь ты больше? Не могу я петь, не зная, что там. В городе моем - враги. И жив ли тот, кого жду?
Хвала Эру, живы мои подруги, им удалось добраться сюда. Когда они уходили, был жив и отец. Но все мы слишком хорошо знали, что означало его решение завалить подземный ход.
Шаги раздались внизу. Кто-то звал меня по имени. Я поспешно обернулась. Ко мне подбегал незнакомый воин - судя по одежде, из внешней охраны Форноста.
- Хельга, - он подбежал ко мне. - Ой, прости, королева!
Я рванулась к нему.
- Что? Говори, что там?
Задыхаясь, он произнес:
- Город горит. Нас слишком мало. Государь ранен.
В глазах у меня потемнело.
- Где король?
- Хельга! - послышался голос Элайн.
Я поспешно кивнула воину и, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, сбежала вниз.
На траве у ворот на чьем-то плаще лежал мой Даэлин. На груди одежда разодрана и перепачкана в крови. И на запекшихся губах - кровь.
Я опустилась на колени рядом с ним. Вгляделась в застывшее лицо, взяла его за руку. Позвала шепотом:
- Даэлин…
Рыдания душили меня. Я порывисто обернулась к стоящим рядом:
- Спасите его! Пожалуйста, спасите его!
Сквозь толпу протиснулась Элайн со своей заветной сумкой в руках.
- Отойдите все! Отойдите, вы мне мешаете.
- Можно, я останусь? - попросила я.
Она взглянула на меня.
- Тебе - можно. - И опять прикрикнула на остальных: - Да отойдите же! Марго, ты где? Ты нужна мне.
Они опустились рядом с королем.
Я плохо помню это. Я ничего не видела, кроме мертвенно-бледного лица Даэлина. Оно таким спокойным было… как во сне. Девушки лечили его силой жизни. Ценой собственных сил. Ну почему я не умею этого? И мне оставалось только сжимать его ледяную ладонь и молиться. В тихом отчаянии я гладила его по волосам, разметавшимся по траве.
По лицу Даэлина прошла судорога. Он заметался и хрипло произнес:
- Уходите все… я приказываю… слышите… немедленно…
- Даэлин, - тихо позвала я, - ты слышишь меня?
- Марго, - с надрывом проговорила Элайн, - помоги, не вытяну.
Я обернулась к ней. Элайн тоже была теперь пепельно-серая, измученная. Но рана на груди короля затянулась, покрылась корочкой. Марго перехватила руку Элайн.
- Государь, силой жизни заклинаю тебя, вернись из тьмы!
- Скипетр, - раздался рядом знакомый голос. - Скипетр Аннуминаса, он поможет…
Отец! Жив, хвала Единому! Но я не подняла головы. Скипетр очутился в руках Марго, она сжала его так, что побелели пальцы, вполголоса читая заклинания. Я опять позвала:
- Даэлин…
Не открывая глаз, он прошептал:
- Зачем ты здесь? Уходи! - и сжал мою ладонь. Потом снова заметался и забормотал что-то. Я разобрала: - Пить…
Кто-то протянул мне флягу. Дрожащими руками я сорвала колпачок, приложила флягу к его губам. Он глотнул раз, другой, вздохнул тяжело, со всхлипом, вытянулся. И открыл глаза.
Элайн ничком свалилась в траву. Марго, тяжело дыша, откинулась назад.
- Государь…
- Где я? - он попытался приподняться.
- Лежи, лежи. Ты у друзей.
- Я должен идти туда.
Гардт.
Я должен идти туда.
Мне только что сказали, что город покинут нападавшими. Не было оснований не верить: прорицатель Золотых Гор еще ни разу не ошибался. Но надо было проверить это на месте, а, кроме того, у меня оставалось еще одно дело, которое я не успел доделать.
Я должен идти туда.
Меня пытались отговорить. В округе видели шальные банды, неизвестно, кто еще в самом Форносте остался. Негоже градоправителю переть на рожон и глупо попадать в плен уже после штурма. Пусть лучше в разведку сходят воины.
Но я должен идти туда.
Только я знаю, где спрятан скипетр. Мне ведь не удалось вынести его из города, слишком мало было времени. Я успел спрятать его еще перед штурмом, но взять, когда уходил, не смог - слишком мало было времени, слишком велик риск потерять. А Андрил мне все же удалось донести без приключений до Золотых Гор.
Возможно, не стоило теперь так торопиться, но скипетр обладает даром целительства и поможет государю, который сейчас лежит без сознания. Его, как рассказали, ранили почти сразу после того, как я ушел, и едва смогли вытащить из уже горящего города. Хельга рядом с ним, она даже не заметила меня. Но что я скажу государю, как отвечу, когда он, очнувшись, спросит меня, где скипетр? В конце концов, мне ли, следопыту, бояться случайных банд и пьяных захватчиков? Не отговаривайте меня! Я должен успеть, только бы не мешали, не заметили, куда я пойду.
Сборы были недолгими - в походе летом немного надо. Очень скоро я оказался у стен Города.
Бедный Форност! Ажурные ворота - украшение города - снесены полностью. Больше половины домов сожжено. На улицах беспорядок, следы погрома. И кровь на мостовой. Тишина вокруг, и так это непривычно после обычного гула жизни, после шума битвы. Сжимая кулаки, смотрел я на все это. А на городской площади… - у меня перехватило дыхание… - на городской площади сидели двое людей в черном и наша прорицательница Эстель! Во время осады ее не было в городе, как же она оказалась здесь? Впрочем, новости быстро разлетаются по миру. Одного из людей я знал, он несколько раз приходил к нам, - это был лекарь из Дол-Гулдура, неплохой, в общем, человек и начисто лишен корыстолюбия, насколько я мог понять из бесед с ним. Но вот кто второй?
Неужели тот самый "черный человек", тот, кого называют "чок хай", о ком перед штурмом предупреждали нас тролли?
А что же он тогда здесь делает? Может быть, он и устроил это нападение, кто знает?
Я не хотел и опасался подходить к ним. Но чтобы найти скипетр, нужно пройти через площадь, другой дороги нет, а уходить они не собираются.
В этот момент Эстель, словно почувствовав мой взгляд, обернулась. Мы встретились глазами, и она, что-то сказав тем двоим, поднялась, подошла ко мне. Негромко проговорила:
- Гардт, можешь не прятаться. Опасности нет.
Я вопросительно кивнул на "чок хая".
- Я поняла тебя. Это не тот, о ком ты думаешь, вернее, не совсем тот. Слухов много, а какой из них правда, какой выдумка, знает только Время. Доверься, пойдем со мной…
… Благодаря ей я все-таки успел вовремя.
Хельга.
И мы искали землянику, а ее так много было! И смеялись, пытаясь разговаривать по-тролльски, спотыкаясь на словах. И поддразнивали друг друга:
- Государь, ты тиран! Я с тобой разведусь…
- Я тебе разведусь! В монастырь упеку, - пригрозил мне Даэлин и опять засмеялся. Потом свернул с дороги, но быстро вернулся, протянул мне букетик из веточек земляники и черники.
- Тебе.
- Спасибо…
Крупные ягоды тянули веточки вниз. Я кинула несколько штук в рот и приколола букетик к платью.
Спереди из-за поворота послышались голоса и лязг то ли оружия, то ли доспехов. Неуловимым движением Даэлин шагнул вперед и, выхватив меч, загородил меня. Навстречу нам вышли трое, и, увидев их, он облегченно вздохнул, вложил клинок в ножны, слегка расслабившись. Я тоже их узнала - это были следопыты, живущие в верховьях Великой Реки. Несколько раз они заходили в Форност.
- Что ж ты, государь, в одиночку по дорогам ходишь, - с легким упреком заметил один.
- Разве королю нужно бояться чего-то на своей земле? - с удивлением, но гордо спросил Даэлин.
- Вот и королева с тобой - для врага добыча.
Даэлин пожал плечами:
- Добыча? - усмехнулся: - пусть попробуют… Откуда идете? Что слышно у вас?
- В Дэйле Светлый Совет, государь.
- Да, знаю.
Третий, молчавший до сих пор, подошел к королю и что-то сказал негромко. Даэлин нахмурился. Повернулся ко мне и сказал мягко:
- Иди домой.
- Можно, я с тобой останусь? - попросила я.
- Нет, уходи. Хэлрис, - обратился он к одному из следопытов, - проводишь ее.
- Слушаюсь, государь.
- Головой отвечаешь, - крикнул он вдогонку.
Мы шли, и я думала, как неуловимо меняется этот человек. Только что был беспечный мальчик, и вот уже - государь Арнора и Гондора, гордый и твердый…
Несколько раз я слышала, что короля называют глупцом и мальчишкой. Почему?
- А вы знаете, Ваше Величество, - однажды запальчиво спросил меня кто-то, - что говорил король тогда при штурме? "За жену я спокоен, а все остальное неважно".
- Что же в этом плохого? - тихо спросила я.
Разве не место короля среди своих воинов в сражающемся городе? Ведь капитан гибнущего корабля тоже покидает его последним… Мог ли Даэлин уйти тогда? Ведь титул - не только власть, не награда. Цена этого титула - право, обязанность быть со своим народом до конца. Да, умом я понимала - не так, наверное, он должен был поступить. Наверное, должен был уйти, чтобы не оставить государство без наследника. И сердцем я чувствовала это - слишком уж дорог он мне. Но я гордилась им. Он поступил так, как должен был поступить Король.
А горожане почему-то недовольны. "Ты еще девочка и слишком многого не понимаешь". Что ж…
…Накаляется обстановка в городе. В Форносте уже не скрывают недовольства политикой короля. Он управляет вольным городом, не спрашивая жителей и Городское Собрание - кто дал ему это право? А еще он не хочет мира, не желает переговоров с Мордором, на которые приглашал его "чок хай". Говорит, что с ними можно лишь воевать. "Что знаете вы, сидящие здесь, о том, как живут люди там, на берегу Великой Реки? Там льется кровь". Наверное, он прав… наверное. Не мне судить… но и я пыталась уговорить его решить дело миром. Он горд и упрям. И мы пытались объяснить что-то один другому, но не слышали друг друга - словно говорили на разных языках. И я не знала, кому верить…
Государю или горожанам?…
Мужу или отцу?…
Гардт.
Ходили, ходили по Средиземью разные слухи. Что опять затемнился Мордор, что вновь видны багровые отсветы из Ородруина, что орки стали наглее и беспощаднее. А еще - про жуткие обряды жертвоприношений и Черную Башню в Мордоре, про загадочного человека в черном, который не кто иной, как воплотившийся Король-назгул!! Великий Эру!
Как быть? Верить? Но уж слишком это невероятно, да и, эльфы говорят, невозможно это. Не верить? А рассказ Эстель, оказавшейся однажды у Черной Башни и видевшей обряд?
Ох, зачем я согласился принять правление! Нет, не за себя я боюсь - за своих горожан, мне страшно подвергать их риску своим бездействием. Но если не я, то кто? А смогу ли я уберечь их?
Устал я от этой власти, слишком тяжел этот груз. Они доверяют мне, а я не могу справиться. Что скажу я им, если по моей вине, из-за моей неосторожности или, напротив, нерешительности случится беда? Может, пока не поздно, уйти самому? Прямо сказать: "Не могу, не справляюсь"? По крайней мере, это будет честнее… Но тогда нужно найти преемника. Но кого? Слишком мало после штурма осталось в городе мужчин, способных справиться с такой ношей. Да еще часть людей ушла к дунаданам, живущим на берегу Андуина - помогать отстраивать поселение.
Мне пришла в голову странная мысль. А впрочем, что здесь странного? Дэйнис… почему бы и нет? Я вспомнил ее поведение при штурме города. Решительности в ней хоть отбавляй, она умна… пожалуй, даже мудра, хотя и молода еще. Да даже и лучше, что молода - она не боится принимать решения, при необходимости сможет пойти на риск. И есть в ней сила характера, глубоко скрытая, спрятанная - та, что выплеснулась наружу, когда она стояла у бойницы с луком в руках.
Пожалуй, она справится. У нее есть силы. А я - я устал…
… да, я устал. Устал до предела, измотался и понимал, что не справлюсь - уже не справляюсь. А портить игру другим своей неудавшейся игрой мне не хотелось…
Я почти и не помню своей отставки. Тишина и сумерки, костер и кружки с чаем - и лица ребят. Они слушают меня, а я… Что-то я говорил им. Что-то объяснял горожанам и Дэйнис - Оле, - но при этом ощущал себя словно со стороны. Это не я передаю сейчас серебряный кулон - знак власти - новой градоправительнице, не я пускаю по кругу чашу, не я вместе со всеми приношу присягу - кто-то другой. А я словно стою в стороне и наблюдаю. И, честно говоря, любуюсь сейчас Олей, ее сияющими глазами и возбужденным лицом. Да, я не ошибся в выборе…
… я не ошибся в выборе.
Никому и в голову не приходило ослушаться ее. Даже государь однажды в споре - уступил. Правда, долго ругался после, но уступил. Решения ее были своевременны, справедливы и достаточно мудры - чего еще желать в неспокойное время?
А хранителем обрядов стала Эстель.
Хельга.
Тот человек в черном, из Мордора… Его многие боятся, про него ходят жуткие слухи, а между тем у него такой грустный взгляд. И он… нет, мудр - не то слово. Он бесконечно стар, хотя на вид молод. Мы дети для него. И он так тепло и грустно говорил со мной зимой, у костра, перед коронацией и на весеннем турнире. О чем-то они с государем поспорили… "Спроси его, светлая королева…" Мне показалось, что он очень одинок. Кто же ты, человек? Нет, не можешь ты быть врагом. Ты, видно, такой же бессмертный, как эльфы - в глазах твоих память и боль столетий…
С начала осени опять неспокойно было в городе. И потому я даже не испугалась, когда однажды ближе к вечеру меня вызвали к воротам - мы теперь ко многому привыкли.
Я увидела у калитки человека в черной с красным одежде. Он, озираясь, торопливо поманил меня за собой, но я покачала головой. Выходить из стен города мне вовсе не хотелось. В конце концов мы отступили в нишу у ворот.
- Что тебе нужно? - спросила я.
- Сначала деньги, - ухмыльнулся он, все еще озираясь.
- Это за что еще? - удивилась я.
- Что-то важное скажу. Деньги вперед, а то обманешь.
Я гордо выпрямилась и смерила его удивленным и холодным взглядом.
- С каких это пор слово королевы ставят под сомнение?
- С тех самых, как твой король обманул нас.
"Это что-то новенькое", - подумала я, но вслух сказала:
- Я всегда делаю то, что говорю. Веришь?
Он окинул меня взглядом.
- Ладно.
- Выкладывай.
- Королева, хочешь спасти своего короля? Чок хай из него глюка сделать решил.
Час от часу не легче! Я стояла, не в силах вымолвить ни слова.
А он, удивившись моему молчанию, спросил:
- Про Черную Башню слышала? Твой король пойдет на встречу с "чок хаем". И тот его… - он провел рукой по горлу.
Ко мне наконец вернулась способность соображать. Потирая виски, быстро я задавала вопросы:
- Когда?
Он отвечал четко и не менее быстро.
- Сегодня.
- Где чок хай?
- Идет сюда. Я вперед убежал…
- А где наш король?
- Ну, это уж тебе виднее, королева…. - он ухмыльнулся.
- Ладно. Что еще?
- Все.
- Сколько тебе?
- Двенадцать золотых монет.
- У меня только десять при себе.
- Сойдет…
Я отдала ему деньги.
- Спасибо, а теперь уходи…
Человек ушел, а я осталась стоять неподвижно. Что делать? Эру великий, что же делать?!
Не может быть этого, не может! Ведь он же был против любых переговоров…
И тут я услышала слова Даэлина:
- Господа, прежде, чем я уйду, привяжите, пожалуйста, куда-нибудь мою супругу, чтоб за мной не побежала.
Я так и застыла на месте. Значит, это правда! Неплохо же изучил меня король! Он подходил к воротам, с ним несколько воинов, Марго и мой отец.
Я подошла сзади к Марго и прошептала ей на ухо:
- Марго, пожалуйста, задержи короля на несколько минут.
Она обернулась, схватила меня за руку.
- Куда ты?
- Потом объясню. Пожалуйста!
Она шагнула к Даэлину, а я незаметно выскользнула из крепости.
На что я надеялась? Бежала по дороге, абсолютно не представляя, что же делать. Скорее, перехватить черного короля. На счастье, в Мордор ведет только одна дорога, так что не ошибешься, не спутаешь.
Но что-то тут не то! Не верю я, чтобы черный маг в самом деле хотел убить Даэлина. Хоть и называл он короля глупцом и мальчишкой, но жизни лишить… вряд ли. Да все равно! Я найду его. Я буду предлагать ему все свои драгоценности - ведь я ювелир, - деньги, все, что у меня есть. На колени встану - не тронь моего государя!
Уже смеркается, жутко. И дождь накрапывает. Скорее! Тропа круто изгибалась, и я буквально вылетела на стоящую посреди дороги группу людей. Черный маг со своей свитой!
Я резко отпрянула, спряталась за дерево. О чем они говорят? Ничего не слышно, слишком тихая речь, и шум деревьев заглушает голоса. Еще несколько секунд я стояла неподвижно, а потом, тряхнув головой, решительно вышла из-за дерева и пошла к ним.
Они разом замолчали, удивленно посмотрели на меня.
- Король Мордора, - произнесла я четко, стараясь, чтобы как можно меньше дрожал голос, - я пришла к тебе. Я хочу говорить с тобой.
Среди свиты раздался смех, но черный маг спокойно сказал:
- Я слушаю тебя, королева.
- Наедине.
- Хорошо.
Мы отошли в сторону.
Несколько секунд я молчала.
- Ты вызвал на встречу моего короля. Скажи, зачем он тебе?
Маг помолчал, обдумывая ответ. А я сбивчиво заговорила снова:
- Я обращаюсь к тебе и как к королю, и как к человеку, к которому не питаю зла. И надеюсь, он ко мне - тоже. - Черный король коротко поклонился, прижав к груди ладонь. - Я прошу тебя поклясться сейчас… Если ты этого не сделаешь, я буду предлагать тебе драгоценности, деньги - все, что у меня есть. Но поклянись, что мой муж вернется ко мне живым и невредимым.
Он взглянул на меня и ответил сразу:
- Клянусь. Он вернется к тебе светлая королева.
От такого быстрого ответа я слегка растерялась. Неужели все так просто?
- Он вернется к тебе, - повторил маг. - Но, знаешь, королева, он недостоин такой женщины, как ты. Он - мальчишка и многого не хочет понять.
- Это наш старый спор, - чуть улыбнулась я. - Не будем продолжать его.
- Что же, не будем. Но я, пожалуй, завидую ему…
Так грустно и ласково говорил со мной этот человек в черном, что даже напряжение слегка отпустило. И я сказала ему:
- Знаешь, мне жаль тебя.
- Не надо, королева, меня жалеть. Каждый сам выбирает свой путь.
- Да, знаю. Но я знаю и то, что ты одинок. Я пошла бы с тобой, человек из Мордора. Но у меня своя дорога.
- Да, королева. И пусть она будет светлой, твоя дорога.
Мы опять помолчали. Потом я коснулась его плеча:
- Мне нужно идти, а не то хватятся. Я ведь тайком ушла. Да и темнеет уже. Помни, ты поклялся. Я не стану благодарить тебя, ибо это мое право - право женщины. Прощай.
- Прощай, королева, - промолвил он.
И я повернулась и торопливо пошла, побежала по дороге…
… и я повернулась и торопливо побежала по дороге.
Но пробежав несколько минут остановилась. Вдруг поняла, что не знаю, куда идти. Тропинка, которая вела к дому, исчезла куда-то. Я растерянно огляделась. Почти стемнело, лес кругом, и дождь все сильнее. Куда идти?
Меня охватил страх. Не помня себя, я бросилась вперед. Тропинка мелькнула и опять пропала. О Господи, неужели я заблудилась?
Как сумасшедшая, неслась я по лесу, изредка принимаясь кричать. Тихо кругом, только дождь шумит…
Вдруг впереди мелькнул свет фонарика. Помигал и погас.
- Эй, кто-нибудь! - закричала я и кинулась туда.
Фонарик зажегся опять. Путаясь в мокром платье, я выбежала на поляну, где горел костер.
- Ребята, - задыхаясь, заговорила я, - я заблудилась по жизни. Пожалуйста, покажите дорогу к Форносту.
Люди у костра окинули меня удивленными и недовольными взглядами. Меньше всего, наверное, я была похожа сейчас на королеву - подол мокрый до колен, волосы растрепанные, перепуганная. Но мне в тот момент не до игры было. По знакам на одежде я узнала их - Изенгард. Но я видела сейчас в них не соседей, враждебных нам, а таких же ребят, людей - тех, кто может помочь, случись беда в жизни, а не в игре. И я надеялась на них.
Наверное, они это поняли. Один встал, хмуро бросив мне:
- Пойдем.
Оказывается, я сбилась с пути совсем чуть-чуть. Через несколько минут мы вышли на тропинку…
… мы вышли на тропинку… прямо пред светлые очи той же самой компании - черного короля со свитой.
Опустив голову, я постаралась прошмыгнуть мимо них незаметно. И вдруг резкий, такой знакомый голос пригвоздил меня к месту.
- Так. Это что? А ну-ка иди сюда!
Даэлин!
Я тихонечко поблагодарила изенгардца, и он исчез в кустах. А я, опустив голову, чтобы скрыть улыбку, подошла к стоящим на дороге.
Да, так и есть. Даэлин стоит среди мордорцев, и Марго рядом с ним. И, кажется, разозлен он здорово.
Он смерил меня ледяным взглядом и коротко приказал:
- Иди домой!
- Я дороги не знаю, - тихо ответила я. - Я заблудилась.
- Что ж, государь, - вмешался черный маг, - мы ведь обо всем уже договорились. Надеюсь, вы не передумаете и придете.
Даэлин вспыхнул:
- Сегодняшнее недоразумение, как видите, не по моей вине.
- Всего хорошего, государь, - король Мордора склонился в изящном поклоне, а Даэлин украдкой показал мне кулак.
Марго скользнула ко мне, тихонько обняла и прошептала:
- Держись…
И вот мы идем к дому, и Даэлин холодно спрашивает у меня:
- И где это вы изволили шататься, сударыня?
- Я гуляла, - как можно более независимо отвечала я. - Я люблю гулять под дождем.
- Ах, вот как! Что же еще вы любите, можно узнать?
- Землянику люблю, - нахально сказала я и попыталась перейти от обороны к нападению: - Странно, что вы этого не знали.
- Ну надо же! Гуляла, значит! А что, в таком случае, означают те слова, которые сказал мне черный маг: "Рядом с тобой такая женщина - она одна стоит целого королевства"?
"Ну кто его просил?" - с отчаянием подумала я, а Даэлин продолжал:
- Хорошо еще, что я не знал точно, где ты. Если б с тобой что случилось, я убил бы его.
Эти слова жаркой волной затопили мне сердце. И тут до меня дошло.
- Так ты все же говорил с ним? - я остановилась и схватила его за руку. - О, Даэлин! Ты живой…
И умолкла, поняв, что выдала себя с головой. Прошептала виновато:
- Прости меня…
- Вот честное слово, свяжу и выдеру, - проворчал с досадой Даэлин. - Доберемся только до дома…
Но, когда мы добрались, ему не до меня стало. А я, улучив момент, поймала Марго.
- Что тут было?
Она вздохнула и засмеялась.
- Меня хватились?
- Еще бы! Король разозлился да и перепугался тоже, разослал отряды на твои поиски. Как же тебя не нашли? Государь пообещал устроить тебе хорошую трепку. Ну, и пошел, конечно, на встречу. А ты - сумасшедшая, - с явным одобрением добавила она.
- Я ведь заблудилась…
- Ох, дурная! Ай! - но это относилась к каплям, которые падали с веток почему-то за шиворот.
Дождь лил уже по-настоящему…
… дождь лил уже по-настоящему. Мы столпились под тентом, а Олег, съежившись, сидел у костра. Один.
- Перегрузился мальчик, - сказал кто-то у меня над ухом.
И я подошла к нему и села рядом. Он не пошевелился. Тихонько я спросила:
- Перегруз, да?
- Я устал, как собака, - отозвался он. - Дождь еще этот… на мне нитки сухой нет…
Я смотрела на него и пыталась разобраться в себе. Кто он для меня, этот мальчик? Ведь я совершенно искренне была готова на коленях просить за него "чок хая". А он? Насколько он играл в своем беспокойстве за меня? Есть ли в этом хоть что-то от жизни? И что я для него?
И я опять поймала себя на том, как мне хочется протянуть руку, отвести с его лба мягкие светлые пряди. Он был сейчас - мальчишка, мой ровесник, и жалко было его, и сердце сжималось от мысли, что через несколько дней мы расстанемся.
Мы молчали и смотрели в огонь. Это было так хорошо - смотреть в огонь. Сразу спокойнее становится на душе, и отступает усталость…
- У меня дурной характер, - не сдержавшись, заговорила я. - Я быстро привязываюсь к хорошим людям. Они потом уедут, может, забудут давно, а я вспоминаю, писем жду.
Это была правда.
Но Олег замотал головой.
- Я очень плохой человек, Хельга! Не надо ко мне привязываться.
- Да я же не только тебя имею в виду…
Он вздохнул.
Напряжение спало, меня затрясло. Зубы стучали, и перед глазами все плыло. Я растерла лицо ладонями...
Гардт
Накаляется обстановка в городе. А если честно - просто хуже некуда. Все еще вольный город Форност все еще вольный. Пока вольный…
Молодой король не хочет считаться ни с кем и ни с чем. Этот упрямый мальчик, наверное, забыл, что его отец даровал Форносту независимость, и привык считать его "своим" городом, "своей" столицей. Неудивительно, что горожане уже не скрывают недовольства политикой короля.
В первый раз резко и открыто высказалась против такого произвола Дэйнис, и король тогда - уступил, хоть и ругался после. Мы сами вольны в своих поступках, и все вопросы должно решать Городское Собрание. Дэйнис попыталась объяснить государю права Форноста, не приносившего вассальной присяги, но он оборвал ее, и с той поры неприязнь их стала взаимной - сдержанная и учтивая внешне, но от этого не менее язвительная и сильная. Последней каплей, переполнившей чашу терпения горожан, стало племя орков, потребовавших убежища в городе. "Нам дал слово ваш государь", - кричали они, стоя под воротами. А с какой, собственно, стати? Нет, мы не злопамятны, но скитания по дорогам с оружием в руках, насмешки тех, кого приходилось защищать от таких вот злобных тварей, так просто не забываются. Неизвестно, чем кончилась бы эта перепалка, если бы государь не потребовал впустить орков, пригрозив городу. Это было уже слишком!
Или забыл ты, государь, совсем еще недавний штурм? Родичи тех, кого впустил ты сейчас, ворвались тогда на эти улицы. Ты же сам призывал к мести - мести черному королю; и ведь это - наши враги. Что же ты, государь? Или я уже совсем ничего не понимаю?
Мы пытались высказать ему это - он не захотел слушать. Ушел. Что-то сказав воеводе, ушел на вторую встречу с черным магом, бросив нам через плечо: "Вернусь - поговорим". Только Хельгу попросил мягко: "Не ходи за мной, останься в городе". Если бы я знал…
Если бы я знал, что он задумал, я бы убедил его этого не делать. Но я ведь и догадываться не мог, и потому очень удивился, когда Дэйнис - еще раньше, еще до первой встречи государя с "чок хаем" - видно, что-то подозревая, попросила меня пойти в разведку к Мордору. Одному, тайно. Я удивился, почему она мрачно покачала головой, когда я сказал, вернувшись, что там лишь женщины и дети, почему проронила: "Не нравится мне все это". И лишь когда после ухода государя на площади собралось войско, я внезапно понял все. И мне стало жутко. Что же ты делаешь, государь?! Как же ты мог?
- Опомнитесь! - птицей метнулась к воротам Дэйнис. - Куда вы идете? Зачем?
- Приказ короля, - угрюмо бросил сотник королевской гвардии Ингвал. - Мы должны ждать государя у переправы.
- Вы идете в Мордор! Опомнитесь! Ведь там только женщины и дети! С кем вы будете воевать?
- Приказ короля, - послышались голоса из плотно сомкнутых рядов воинов.
Центральная площадь города была полна народу. Шум, гам… На лицах горожан читались разные чувства: от "неповиновение приказу короля - как это понимать, градоправительница?" до возмущения - но кем? или чем? Но воины - а их было много - настроены единодушно и решительно. Я понял, что маленькую Дэйнис сейчас просто отодвинут в сторону, и уйдут, и… Что будет потом? А потом будет не битва - бойня, и мы навсегда потеряем право называться светлыми, если допустим это.
Что делать? Как остановить, как убедить их?!
Я бросился к воротам. Оттолкнул стоящих у подъемного моста, загородил его спиной и повернулся к войску.
- Послушайте меня, - крикнул я. - Я несколько лет правил городом и прошу сейчас выслушать меня. Подождите, ну подождите же!
Это подействовало - они остановились.
- Прошу, выслушайте, - с последней надеждой заговорил я. - Там, куда вы идете, никого нет. Только женщины и дети. Клянусь, я видел это своими глазами, я был там. Ну неужели вы не понимаете, что идете войной на безоружных? Ведь король Мордора пригласил на встречу одного государя. Если вы пойдете сейчас туда, вы покроете себя позором, и не сможете смыть это. Вы вновь возродите Мордор, но уже здесь, в Форносте.
- Мы покроем себя позором, если не пойдем, - мрачно сказал Ингвал. - Мы выполняем приказ.
Воины дружно поддержали его.
И тогда в отчаянии я выхватил свой меч и бросил его на камни.
- Что ж… Тогда уходите. Идите, убивайте беззащитных - меньше станет врагов, и победа будет легкой! Но для этого вам нужно будет сначала убить меня. Я не стану защищаться, видите - я безоружен. Но я не уйду с дороги. Подходите же. Ну?
На площади повисло тяжелое молчание…
Через несколько тяжелых минут (мне они показались часами) снаружи раздался стук копыт. Возвращался государь…
Что же говорить о том, что в городе возник заговор. Даже Хельга знала о нем. Большинство склонялось к тому, что государя нужно устранить, а на престол возвести наследника - при регенте. Я был против убийства. Или мы вовсе не ведаем чести? Или мы забыли о древних обычаях и о не таких уж давних событиях, когда шли за Арагорном Тропой Мертвых?
Возможно, что только наши споры и сомнения помогли избежать непоправимого. Мы не успели…
Хельга.
Мы не успели…
Мы не успели доиграть. Вот и все.
Игра еще не закончена, но мы - часть команды Форноста - уезжаем. Кого-то торопит работа, у кого-то просто дела…
Как же это грустно - прощаться! Мы с Олегом возвращались от троллей. Государь и государыня Арнора и Гондора наносили прощальный визит союзникам и друзьям, не раз выручавшим нас. И у меня все еще ком стоял в горле от этого деловитого обмена адресами, обещаний писать, подарков на память. А ведь до следующего лета - целый год.
На полпути до Форноста мы попали под дождь. Впрочем, к таким неприятностям мы уже давно привыкли, поэтому просто нашли ель повыше и встали под ней. Олег снял венок - корону, - и надел на меня. Посмотрел, засмеялся, сбросил, взлохматил мне волосы. Дождь шумел по ветвям, которые, сплетясь над нашими головами, почти не пропускали капель. Олег укрывал мои плечи своим плащом, слегка обнимая меня.
- Почему ты такая грустная? - спросил он.
Я подняла на него мокрые глаза:
- Я никогда не думала, что это так тяжело - прощаться… - и совсем тихо прошептала: - И с тобой тоже…
- Что ты… Мы же еще встретимся.
Я покачала головой, отвернулась.
- Нет, Олег. Не думаю. Да и…
- Что?
Что? Как сказать ему, что все на свете отдала бы, лишь бы пойти с ним? Как признаться? "Я разделю с тобой твою дорогу…".
Олег коснулся моей щеки, слегка повернул меня к себе. Какие у него тонкие и теплые пальцы…
- Посмотри-ка на меня, девочка.
Я отстранилась, с вызовом вскинула голову.
- Я тебя люблю. Вот и все. Не ожидал, да?
Какое растерянное стало у него лицо! И губы - упрямые, совсем детские…
- Но я не буду ни звонить, ни писать тебе, ни искать встреч. Ну, разве что на играх когда-нибудь встретимся. Проблем из-за меня у тебя не будет.
- Зачем же ты так, - растерянно и с обидой проговорил он.
- Это просто случайная встреча, - повторила я. - И я знаю, что я не нужна тебе.
- Но почему?!
Я грустно улыбнулась.
- Мы же совсем разные, Олег. И жизнь у нас разная, и города чужие. И ничего не будет. Я тебя никогда не забуду, и очень тебе благодарна за все, за все. Но, пожалуйста, молчи, молчи! Давай сейчас, здесь попрощаемся. Ты ведь все равно уезжаешь позже, тебе в другую сторону… Мне и так тяжело, хоть ты не причиняй лишней боли.
Дождь - короткий, летний - кончился, из-за уходящих туч выглянуло солнце. Яркий луч упал на лицо Олега, зажег искры в светлых волосах. И я смотрела на него, смотрела, стараясь запомнить: и эти высокие скулы, и резкий свет глаз, и свежую царапину на щеке. И тонкие, теплые пальцы.
Он попытался удержать меня, но я вырвалась. Подняла из травы венок и усмехнулась. Корона! В игре корона. Да и все это - только игра, и его любовь ко мне - только игра.
А моя к нему?
А его взгляд на меня - тогда, после штурма? Ведь глаза-то врать не могут…
Нет! Уехать - и забыть! Жизнь - другая.
Олег взял меня за руку.
- Хельга, подожди…
Молча я приподнялась на цыпочки и в открытую, крепко поцеловала его в губы. Он обнял меня, но я с силой разжала его руки.
- Прощай…
И не оглядываясь, распрямив плечи, пошла, побежала по тропинке, хотя знала, что он смотрит мне вслед. Но как хорошо, что моих слез он не видит.
В лагере все было спокойно. Никто даже не спросил, где мы переждали дождь, не промокли ли. Ребята уже укладывали рюкзаки. Я скользнула в палатку, из рюкзака достала часы. Едва хватит времени, чтобы собраться и дойти до станции.
Уже в воротах я обернулась. Костер еще горит, и друзья смотрят нам вслед. Но как, наверное, грустно будет уходить последним, оставляя за спиной потухшее кострище и обрывок красной тряпочки на дереве - знак пожара… И забытая дубина тролля валяется у подъемного моста...
И вот - трава снова хлещет по ногам, на плечах - тяжесть рюкзака. Все та же мягкая от хвои тропа под ногами, все то же солнце. И сосны шумят, словно шепчут: не уезжай! Да ведь я же не по своей воле…
Зачем я приехала сюда, зачем! За три дня прожить целую жизнь - другую, совсем не похожую на эту. Познать гордость и боль, увидеть доблесть и мужество. Полюбить человека и потерять его. "Но ты полюбила его по игре." "Разве я виновата, что так сплелись игра и жизнь?"
Я шла и вспоминала. Как прячась, кустами, бежали мы за помощью в Золотые Горы. Как пели ночью у костра. Как собирали с Олегом землянику и смеялись. Как он умирал у меня на руках, шепча: "Уходите все". Как тогда на дороге, после встречи с черным магом сказал: "Хорошо еще, что я не знал точно, где ты. Если б с тобой что случилось, я убил бы его." По игре? Пусть. Мне довольно и этого.
Не надо, память, пожалуйста, не надо! Останови слезы…
Ох, невеселой была эта обратная дорога.
Маленькая станция, умывальник на улице, куры у калиток домов. До электрички десять минут.
Гулкий грохот, вагоны… Рюкзаки на скамейку… Я подошла к окну, с отчаянной силой дернула вниз тяжелую раму. Еще раз глотнуть свежего воздуха с ароматом трав…
- Билетики покупаем, девушка, - послышалось сзади.
Немного помедлив, я обернулась. Полная пожилая женщина-кондуктор выжидающе смотрела на меня. Я глубоко вздохнула и улыбнулась ей.
Все продолжается…
Август 1999, декабрь 1999 - февраль 2000.
return_links();
//echo 15;
?>
build_links();
?>