Железная дверь за спиной глухо лязгнула и Андреев шагнул в полумрак камеры. Здесь было совсем темно, если не считать зарешеченного окошка под потолком, из которого просачивался тусклый серый свет. Андреев огляделся, заметил пустые нары в дальнем конце камеры и обессилено рухнул на них. Сейчас было самое время подумать о том, что его ожидает - новый срок или расстрел - но не думалось ни о чем. Только о нескольких часах передышки, что предоставлены ему сейчас, в этой камере. Какая разница, что ожидает впереди? На эти несколько часов он свободен от забоя - и это важнее всего.
Какие обвинения ему могли предъявить, Андреев не представлял. Что-то сказал? Или что-то услышал? Он не помнил. Он вообще не помнил, что есть еще на свете какой-то мир, кроме Колымы, что где-то весной распускаются цветы и девушки гуляют по набережным, что где-то восходит солнце и люди ездят в трамваях. Кем он был там, в большом мире, он тоже забыл. Или не хотел вспоминать.
Сейчас Андреев мог только наслаждаться долгожданным покоем. Он не машет киркой, не катит тачку, а лежит на нарах, в пустой полутемной камере... нет, все-таки не пустой. Своего соседа Андреев сразу не заметил - тот сидел в совсем уж темном углу, свернувшись в комочек, и походил скорее на груду тряпья, чем на человека. Сосед молчал. Да и Андрееву разговаривать не хотелось. О чем можно здесь говорить? О том, что им угрожает? Еще сочтут антисоветской агитацией.
Часа через два принесли баланду - холодную и совсем жидкую. Андреев привычно выхлебал ее через край, его сосед сделал то же самое. Что-то в его движениях было не так. Мысль об этом на мгновение мелькнула, но додумывать ее Андреев не стал. Дохлебав баланду, он снова залег на нары, даже не глянув в сторону соседа.
И лишь когда за ним пришел надзиратель и повел к следователю, Андреев понял, что показалось ему странным в том человеке. Слишком точные и ловкие движения для отработавшего несколько лет в забое. В темноте камеры было трудно разглядеть его лицо, но уж больно молодо он выглядел. Или он из придурков? Да нет, по одежде не похоже. Странное какое-то у него лицо... какой же он, интересно, национальности? Андреев только об этом и думал всю процедуру допроса, а на вопросы следователя отвечал машинально, да и тот особого служебного рвения не проявлял. Андрееву все хотелось поговорить со своим странным соседом... но когда он вернулся в камеру, она была пуста.
Когда человека увели, Гельмир спохватился, что так и не поговорил с ним. Как странно он выглядел, этот адан. Нет, изможденный вид, заросшее щетиной лицо совершенно без возраста, скрюченные пальцы... для человека, проведшего несколько лет на рудниках - дело обычное. Атани гораздо хуже переносят неволю, чем элдар. Но Гельмира беспокоило другое - он никак не мог определить, к какому дому Эдайн принадлежит его сосед. Он не походил ни на кого из людей, которых Гельмир когда-либо встречал. Он ждал, когда человека приведут обратно в его камеру, но так и не дождался. А вскоре пришли и за Гельмиром.
20-22.09.02
return_links();
//echo 15;
?>
build_links();
?>