Эстелин Путь на Запад Огранка алмаза, наконец, была завершена. Он лежал на куске сукна - огромная капля сверкающей росы. Его оставалось лишь зажать в тонкие золотые проволочки и закрепить в середине ожерелья. Король Агларонда пропустил через пальцы цепочку. Каждое ее звено было сканной розеткой, прихотливо окаймлявшей крупный изумруд. Сейчас зеленый блеск их пропитает алмазную каплю, встретится со сверканием ее… как перед восходом солнца переливается роса на невянущей траве. Той траве, по которой шагали они меж серебристых стволов. Шагали, гремя железом - от мимолетного светлого сна навстречу битве. И никто бы не остановился, даже если бы и позвали их назад. Гимли отложил взятый было молоточек. Неловким ударом можно было испортить так удавшуюся вещь, а глаза что-то стали подводить. Может, оттого, что Балрог все же успел плеснуть на него своим дымным огнем? Ведь король Блистающих пещер еще вовсе не стар. Кхазад вообще старятся медленно, сохраняя до конца своей жизни силу и твердость руки. А разве король не обязан превосходить всех в доблести и мастерстве? Алмаз лег в середину ожерелья и заискрился. Теперь надо будет посмотреть свою работу наверху: сперва днем, потом ночью. Камни меняются: при свете белых гномьих свечей они не такие, как под солнцем и луной. Гимли расправил ожерелье и усмехнулся. Для кого он плел эту скань такой короткой? Ведь застежка сойдется на шее разве что совсем юной гномки. А единственная из королев, достойная такого подарка, покинула прошлой зимой этот мир, разделив с великим своим мужем жребий эдайн… Молодой помощник робко просунул голову в приоткрытую дверь: - Король, можно тебя потревожить? - Что там такое? - Гимли спрятал ожерелье в кулаке. - Предводитель эльфов Итилиэна хочет навестить тебя. - Когда он собирается приехать? - Отважный Леголас уже сошел с коня и рассматривает украшения чертога для гостей… - Пустая голова! Разве я не велел тебе всякий раз вести друга эльфов прямо ко мне?! - Князь не хотел отрывать тебя от работы, король… - Беги! Веди его сюда! А сам - вели накрыть стол на балконе! Эльф шагнул через порог и остановился. Гимли обхватил своими ручищами тонкую талию, подбросил Леголаса и засмеялся: - По-прежнему не тяжелее кошки. Долго держал тебя там этот каменноголовый малый? - Я сам просил дать время посмотреть чеканку на новых лампах. - После мог бы глянуть. Скакал сюда невесть сколько лиг поперек всего Гондора и роханских земель - теперь, небось, голоден, как волколак? - Да нет… - Ладно! Вы, эльфы, едите по крошке, а все же совсем натощак не живете. Пойдем! Зоркий лесной эльф заметил на столе мерцающие камни. - Можно посмотреть твою работу, Гимли? - А, что там… Посмотри, если хочешь. Изумруды с кхандских копей, а алмаз морийский. - Оправа же почти повторяет цветки эланор? - Ладно, пойдем. Впрочем, погоди. Нагни голову. И король застегнул ожерелье на шее Леголаса. - Вот и носи. Тебе оно как раз. - Но делалось не для меня. - Какое это имеет значение! Подаришь кому-нибудь из ваших дев… пойдем же к столу! Леголас осторожно положил ожерелье на сукно. - Золота повелитель Впредь не поклонится даром Стройной липе короны, Что за Стенами Ночи Нынче венец надела, Скованный из алмазов, Щедро рассыпанных в небе Амана королевой, - сказал Гимли. Эльф вздрогнул и прикусил губу. Король взял его под локоть и повел прочь из мастерской. Горный уступ нависал над густым лесом. Стараниями гномов камень здесь был выглажен до зеркального блеска. Площадку перекрывал четырех реберный купол, поднятый на тонких колоннах. В проемы между ними широко открывался вид на три стороны света. С четвертой в обтесанном склоне горы была удобная двустворчатая дверь из резного дуба. По обычаю кхазад дверь эта при случае могла быть заперта наглухо и перекрыта каменной плитой. Но сегодня дверь стояла распахнутой. Эту беседку-балкон Гимли велел соорудить нарочно, чтобы принимать эльфийских гостей на просторе. Двое подростков кхазад сноровисто расставили блюда и уселись на скамейку около двери. Третьей за столом прислуживала молодая гномка - гладкощекая и румяная, похожая скорее на очень рослую атлетичную хоббитянку, чем на деву кхазад. Гимли тронул девицу за локоть: - Глянь, узнаешь? Дочка моей троюродной сестры. Родилась, когда мы с тобой ходили с королем Элессаром отгонять харадримов. Теперь почти взрослая. Ее Тирой прозвали. Леголас, приветствуя гномку, по-воински вскинул голову и скользнул к дверям: - У меня есть для нее подарок. - Подожди, тебя проводят. - Разве я заблужусь в Агларонде? Он почти тут же вернулся с кожаной шкатулкой в руках. Под крышкой ее оказался букетик плотных серебристых цветов. Тира покрутила букетик в руках. - Король! Вот такие цветы я вырежу на браслетах! - воскликнула она и тут же покраснела. - Ты ради цветов лазал на Трайгирн? - усмехнулся Гимли. - Поистине, никак не успокоишься! - Дорога моя пролегала через хребты, - отчего-то тихо произнес Леголас, усаживаясь за стол. - Я приехал не с востока, а с севера… Гимли подвинул ему блюдо. - Ешь и рассказывай, что нового в Зеленолесье. Я последнее время стал что-то тяжел на подъем. То дела держат, то просто хочется посидеть и подумать. Старею, видно. Леголас глянул на него. Зеленые глаза эльфа почему-то были полны тревожной печали. - Я был в Лориэне, король. Этой зимой там лежал снег. А весной мэллорны не расцвели. Гимли собрал в кулак седеющую бороду: - Что же… Владычица покинула Золотой Лес, и с ней ушла хранившая его благая сила. Видно теперь эта сила совсем иссякла. И красота осталась только в нашей памяти. Мы видели Лориэн цветущим, друг Леголас, а это немало. - На Керин-Амрос, где нашла покой Андомиэль, еще цветут эланоры… Леголас смотрел в синеватую даль роханских степей. Но Гимли заметил, как по щеке эльфа ползет слезинка. - А ну, пойдите, погуляйте, - велел он молодым гномам. Те с радостной торопливостью прикрыли за собой резные двери. - Каждую весну тебя словно лихорадка треплет. На месте тебе не сидится, и глаза, вон, делаются на мокром месте. Эльф быстро смахнул слезу. - Гимли, король Элессар и королева Арвен ушли. Теперь пришла моя очередь. - Что?! - король приподнялся было со скамьи, потом уселся, отодвинув полный кубок. - Ну, верно. Ты еще после Умбара говорил, что когда-нибудь уплывешь за море. Но почему сейчас?! Войны, наконец, кончились. Теперь только жить да радоваться. Какие сады вы развели там, в Итилиэне! Ты ведь хотел и до мордорских пустынь добраться… Леголас сидел молча, положив на стол руки и сплетя пальцы. - И на чем же ты поплывешь? Гавани пусты, Кирдан увел своих мореходов на Заокраинный Запад… - Корабли иногда приплывают оттуда, Гимли. И осенью один придет за мной. - Откуда ты знаешь?! Эльф грустно улыбнулся в ответ. - Но… ведь твой отец не собирается никуда плыть! - Да. Он остается… пока. А я не могу остаться. - Помнится, там, на Кормалленском поле, ты говорил об отплытии с радостью. Что же теперь томишься? - Всегда радостно ждать нового. И ведь я не знал о сроке. Думалось - впереди много-много весен. А когда после этой зимы распустились деревья, я понял, что листопада уже не увижу. Никогда. - Что, там, в вашем Заморье нет осени? - Нолдор рассказывали, что там все вечно зелено, как в конце мая в Итилиене. - И снег не выпадает? - На Эрессеа - нет… Я затем и взбирался на Трайгирн, чтоб еще раз потрогать снег. Если бы у меня было время, я прошел бы все дороги, где побывал с тобой и остальными… Но я должен ехать в Гавани. - Не пойму я тебя! Так ты хочешь уплыть туда, за Море, или должен это сделать? Леголас запустил пальцы в свои светлые волосы и сжал ладонями виски: - Я не знаю. Я хочу попасть в Эльдамар, встретить тех, кто покинул Смертные земли. И хочу остаться здесь, потому что дорог мне каждый клен в наших лесах, каждый камень в стенах Минас-Тирита. И от этого мне просто страшно… Почему для нас, эльдар, всякая радость кончается мукой?! - воскликнул он, вскочив и метнувшись к балюстраде. Гимли смотрел на его узкую спину, обтянутую зеленой курткой лучника, на побелевшие от напряжения пальцы, сжавшие перила. - Видно правы были Валар, когда звали вас навсегда за моря. Незачем вам знаться со Смертными и мучить себя расставанием навеки. Леголас еще ниже опустил растрепавшуюся голову. - Да, Гимли. Больше всего я не желаю покинуть тебя. Гном тяжело поднялся, подошел и положил широкую ладонь на хрупкое плечо эльфа. - Да успокойся. Все равно это когда-нибудь случилось бы. А так даже лучше. Я провожу тебя к Морю, попрощаемся честь честью, и ты запомнишь меня живым и здоровым. Там, за морем, найдешь себе дело - не все же воевать. И потихоньку все забудется, сгладится… - Не дано нам ни смерти, ни забвения, - прошептал Леголас. - Ну, другие-то ваши это как-то переживают. - Наверное, так же, как и я… Гимли силой повернул эльфа лицом к себе. - Вот, даже куртка намокла! Сядь за стол, утрись, выпей вина - хорошее гондорское вино… Может, и мне прикажешь сесть рядом с тобой и разливаться, пока с бороды не закапает?.. Тьфу, и губы накусал, словно тебя пытали!.. Чего лезть на небо? Разные пути у наших народов. Может, и встретимся еще. Ведь написано в мудрых книгах, что после Изменения мира кхазад суждено трудиться в новой Арде вместе с вами. - А ты знаешь, как длинно время? Счетом весен я и сейчас старше тебя вдвое… - А глупее раз в сто! Что изменится оттого, что ты будешь поливать землю слезами здесь и там? Разве что плесень разведешь. Да и к лицу ли тебе? Ты прошел самыми страшными дорогами, сражался в стольких битвах… - Мы вместе сражались, Гимли. - И славно сражались! Будет мне что вспоминать в Чертоге Вековечного Кователя. И тебе в лесах Заморья. Так что не плакать следует, а сложить песню. Зим вечера несчетных Знающие напевы Будут рассказывать сагу О властелинах стали, Что, отважные сердцем, В пляске ведьм поединков, Славные, сокрушили Мордора черные силы. Эльф смотрел в никуда, и зеленые глаза его казались серыми от жгучей печали. - Ну, раз тебе так тяжко - просто возьми и останься. Не потащат же тебя силой! А захотят тащить, - Гимли жестко усмехнулся, - так укройся у меня в Агларонде. Я за тебя кому хочешь руки оттяпаю. - От себя не укроешься. Я ведь знаю, что мое время истекло. - Так плыви без оглядки. Знаешь, как отрывают от раны присохшую повязку. Короткая боль - и все. - Это будет побольнее. Оторвать придется половину сердца. Выдержит ли другая половина? Гном стукнул кулаком по столешнице: - Да что за проклятье! Хоть плыви с тобой, эльфийским пролазой, на твой Аман, чтоб ты утешился! Леголас вскинул голову, и глаза его заискрились робкой надеждой: - Гимли! Верно! Плыви со мной! Как мне это в голову не пришло! - С ума сошел! Когда это было, чтоб кхазад отправлялись в Заморье? Да кто меня туда пустить, подумай?! - Вот я сейчас и подумал! К смертному роду принадлежат Бильбо и Фродо, но уплыли они с Гендальфом и ныне живут там, среди эльдар. А потом уплыл и Сэм и тоже достиг зазакатного берега. Почему же тебе не попытаться? - Они все держали в руках это проклятое Сауроново кольцо. А я не сподобился такого, с позволения сказать, счастья. Вон Пин и Мерри прошли с нами все пути, а кольца не тронули и лежат теперь в усыпальнице Минас-Тирита подле Государя Элессара… А сам Государь и Королева Арвен? Они же вашего рода! Однако, остались здесь и умерли в свой срок. - Король и Королева сами давным-давно выбрали жребий эдайн. Владычица сказала мне об этом еще тогда, в Лориэне, и я был готов к расставанию с ними. Перегрин и Мерриадок тоже выбрали путь своего народа. Гимли задумался, глядя на чеканное блюдо. - Владычица открыла тебе будущее всех Хранителей Кольца? - Да. И велела молчать до времени. А мою судьбу она открыла только на Кормалленском поле. - Что же, это мудро, как и все, что она делала… Давай, выкладывай: мне суждено уплыть с тобой? - Леголас улыбнулся: - Хочется попробовать соврать. Нет, этого предсказано не было. Но и Валар неведомы все судьбы. Многое мы решаем сами. - Владычица правит сейчас в Заморье? - Она выбрала путь мудрости… Впрочем, как я знаю, там мудрость и есть власть. - Хотел бы я спросить ее еще раз… - Гимли, прозванный Хранителем Локона, ты сможешь спросить о многом Владычицу Галадриэль и Элронда, когда придешь в Кор-Тирион! - Снова видеть ее… свободно беседовать с ней… Ты, эльфийский бездельник, и понять не можешь, каким это было бы счастьем… - Значит, ты решил?! Леголас одним прыжком перелетел от балюстрады на скамью и попытался обхватить саженные плечи гнома. - Обрадовался, расцвел! А если турнут меня оттуда, и тебя заодно? - Ну и вернемся вместе! Теперь я знаю, кто будет носить то ожерелье, которое ты мне показал! - Ха, придумал! - презрительно махнул рукой Гимли. - Владычице подобает не такая жалкая поделка, а… - Что? - Пока и вообразить себе не могу. Гном перебрал пальцами по столешнице: Пламя глубин бездонных, Поле оленей Уйнэн, Манвэ коней дорога Не породили доселе Камня или металла, Что украшать достойны Даже пол, на который Ставит Владычица ногу. - Теперь твердо скажи - ты едешь? - Придется. Шагать с тобой до Гаваней, бултыхаться по вашему бестолковому морю в деревянной посудине. - Зачем шагать? Сядешь по старой памяти мне за спину. - И ты помчишься очертя голову! - Гимли осторожно шлепнул эльфа по спине. Тот рассмеялся радостно. - Коли утешился - заканчивай обед. Это тебе собраться - только схватить меч и лук. Я же не последний из королей кхазад. Завтра буду думать со старшинами цехов, кому передать корону. Надеюсь, к лету все дела улажу, тогда и тронемся. - А я за это время навещу Фангорна и заеду к роханцам! Текст размещен с разрешения автора. return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>