Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Торэн Тирнаэль


Амариэ


I


За спиной полыхали отблески костров. Финарато усталым жестом стер с лица копоть, с удивлением почувствовал влагу, попробовал - на вкус оказалась соленой. Слезы... Он удивился. Он-то думал, что его глаза иссушили ярость и гнев на Фэанаро и его сыновей.

То, что они сделали... Нолдо тряхнул головой. Не надо вспоминать. Не надо...

Оглянувшись, Финарато поискал взглядом Артанис. Да, вот она, вместе с братьями сидит у костра. Бедная сестренка. Ему пришлось силой увести ее от берега - она все пыталась найти живых среди окровавленных тел. И страшно вскрикивала, видя знакомое лицо.

Дети Арафинвэ всегда были желанными гостями в Альквалондэ...

- Она быстро оправится.

Финарато медленно обернулся.

- Но шрамы на сердце останутся навсегда, - он грустно улыбнулся и поднес к губам ее руку. - Амариэ, любимая, тебе пора возвращаться домой...

- О чем ты говоришь? - тонкие брови удивленно вздрогнули. - Я иду с тобой в Эндорэ. Я не оставлю тебя.

- Милая... - он мучительно медленно подбирал слова. - Это будет тяжелый поход. Мы идем, чтобы сражаться, чтобы победить Моринготто и вернуть Сильмариллы... Тебе не место там.

- Мое место - рядом с тобой, - Амариэ выдернула руку, ее глаза потемнели от боли и обиды. - Если ты разлюбил меня, если хочешь вернуть мне кольцо... - эллет судорожно сглотнула, - так и скажи. Не обманывай меня, Финарато.

- Амариэ, что ты! - он осторожно обнял ее и погладил по золотым волосам. - Почему ты так решила? Я люблю только тебя, я же поклялся тебе в этом... Ну не плачь, melde, не плачь... Все хорошо... Все будет хорошо...

- Я хочу пойти с тобой, - заплаканная, с глазами, покрасневшими от слез, она была так дорога ему... - Я хочу пойти с тобой, Инголдо! Да, я ваниэ - ну и что? Я женщина - ну и что с того? Эленвэ не остается в Тирионе, она идет с Турукано!

- Она - его жена.

- Не в этом дело! Лехтэ остается, и Нэрданэль тоже, и еще многие другие... Но я - не хочу! Я хочу быть рядом с тобой!

Он очень долго смотрел на нее, и Амариэ стало не по себе. Она еще не видела его таким - словно Тьма, окружавшая их, пробралась в самое его сердце и выглядывала изнутри, усмехаясь...

- Я могу запретить тебе...

- Как? Ты мне не отец, не брат и не муж! И почему тогда ты не запретишь Артанис?

- Артанис... - он улыбнулся. - Она давно сделала свой выбор. Она умеет сражаться и выдержит этот поход.

- А я, значит, нет? - на глаза снова навернулись слезы. - Почему, Финарато? Я не понимаю тебя. Лиэндэ идет с Финакано, хотя они, как и мы, носят серебряные кольца. А Сильмэрисс? Она уходит за Майтимо. И никто не запрещает им!

Он опять молчал. Нет, Амариэ совсем не узнавала прежнего Финарато Инголдо в этом хмуром незнакомце - но от этого любила его не меньше!

- Амариэ... - он заговорил, и сердце эльфийки упало - столько было в его голосе усталой обреченности. - Послушай. Я не хотел рассказывать тебе это, я даже отцу не сказал... Я видел наше будущее.

Финарато прикусил губу и посмотрел куда-то во тьму. Слова давались ему невероятно тяжело, но он все-таки продолжил:

- Когда Фэанаро произносил свою клятву... и потом, когда он поднял свой меч на телери... я увидел всю свою жизнь. Мой путь ведет во Тьму, и только в самом его конце я увидел свет - слабый, почти не видимый за непроглядной стеной Ночи, он должен был скоро погаснуть... Амариэ, ты нужна мне больше жизни, нужна - но здесь, в Валиноре. Я боюсь, что потеряю тебя в Эндорэ и не захочу возвращаться. Мне просто незачем тогда будет возвращаться, melde. Мы затеряемся во тьме, мы никогда не найдем друг друга снова... Я не хочу такой судьбы для тебя.

- Разве ждать целую вечность - лучше?

- Но тогда у нас будет надежда. Амариэ, - он смотрел ей прямо в глаза, их волосы смешались на ветру... - Амариэ, послушай. Я вернусь к тебе, обязательно вернусь. Я не предам тебя, не обману, не забуду, не полюблю другую. Я не погибну, а даже если и так - я пройду к тебе через смерть. Ты веришь мне? Веришь, meldanya?

Ваниэ отвернулась, но увидела вокруг себя лишь Тьму. Она представила, как оба они блуждают в темноте, годами ищут и не могут найти друг друга... И так - всегда. Вечно. Без конца.

- А как же залог? - она улыбнулась одними губами, уже смирившись с неизбежным. - Что ты оставишь мне в залог?

- Свою любовь, - он поцеловал ее, и на одно мгновение Амариэ почувствовала рядом прежнего Финарато. - Свою любовь... и это кольцо.

Кровь отхлынула от ее лица. Он протягивал ей золотое кольцо, невероятно прекрасное и в то же время до боли простое. Золотое обручальное кольцо...

- Я бы попросил твоей руки, - Финарато уткнулся лицом в ее волосы, вдыхая нежный аромат, пытаясь навсегда запомнить этот миг. - Не случись всего этого - и вчера вечером я бы попросил твоей руки. Оставь его у себя, melde Амариэ, как залог моей любви к тебе. Когда я вернусь, мы опять будем вместе. Навсегда, Амариэ, обещаю.

- Иди, Финарато, - девушка отстранилась, вытирая слезы. Она в один миг изменилась, стала старше и мудрей. Она стала похожей на Индис, понял вдруг нолдо. На Индис, какой он видел ее после смерти Финвэ... - Иди, и пусть Валар будут милостивы к тебе.

Он последний раз коснулся пальцами ее волос, лица, губ...

- Возвращайся, - прошептала она чуть слышно. - Обязательно возвращайся...


Еще долго смотрела Амариэ вслед уходящему войску.

И скорбно рыдали над Морем белокрылые чайки...


II


- Государь... - нерешительно шепнул в окаменевшую тишину Берен - и облегченно вздохнул, услышав тихое:

- Я жив.

- Значит...

- Да, Эдрахил погиб, - король Нарготронда не сумел скрыть от человека свою горечь. - Мы остались вдвоем, Берен. Один из нас будет следующим.

- Прости меня, государь.

- Не надо, друг мой, - устало попросил Финрод. Глухо стукнули оковы - он попытался вытереть пот со лба, но сил хватило только чтобы поднять руку. - Я говорил уже, что давно предвидел свой конец. Жаль только, что моя смерть ничего для тебя не изменит... Я не исполнил свою клятву, сын Барахира. Может, это я должен просить у тебя прощения?

Даже в темноте он почувствовал, как Берен ужаснулся этой мысли. Мальчик... он до сих пор верит ему - ему, погубившему всех своим безумным замыслом. Как будет плакать Тинувиэль...

И Амариэ не дождется его.

Финрод закрыл глаза от боли, стиснувшей сердце. Обещая вернуться, он обманывал ее. Уже тогда он знал, знал все, что ему предстоит - не так ясно, как теперь, но все же... И он не хотел, чтобы Амариэ разделила эту судьбу.

Но как бы он объяснил ей это?

Когда ночь пала на Валинор, когда остывала кровь на берегах Альквалондэ - Финрод увидел. Тьма раскрыла ему свои объятия, и он бесстрашно вступил под ее сень. Он не мог - да и не хотел - остановиться. Старший принц Третьего Дома, благородный, прекрасный, мудрый - Артафиндэ плакал, как мальчишка, и бежал, бежал прочь от Лебединой Гавани, от распростертых на пристани тел, от широко открытых глаз... мертвых глаз своих друзей!

Он не знал, сколько прошло времени. Но вот высохли бессильные слезы, и хриплые рыдания перестали сдавливать грудь... "Где я?"

...не было видно даже тусклого огонька, осветившего бы ему путь...

И в тот момент, когда бездна отчаяния разверзлась, чтобы принять его безвольное fea, - в тот момент будущее раскрылось перед ним, подобно книге, неумолимо перелистывая страницы его судьбы...


- Я рада, что пошла с тобой, - Амариэ кутается в плащ, дует на озябшие пальцы.

- Ты не жалеешь? - Финарато берет ее руки в свои, пытается согреть их своим теплом. - Ты уверена, что ни о чем не жалеешь? Проклятие Мандоса...

- Я не боюсь своей судьбы, - непослушными губами улыбается девушка. Как же она изменилась! Всего несколько месяцев они идут по Хэлькараксэ, впереди - еще тысячи и тысячи миль... А от нее осталась лишь тень прежней Амариэ...

Нолофинвэ подает сигнал - пора идти дальше. Финарато встает...

- Melde, что случилось?

Амариэ продолжает сидеть, ее лицо заливает смертельная бледность.

- Melde! Melde, вставай! Что с тобой, Амариэ?

Ее руки холоднее льда, иней на губах и ресницах уже не тает. Последним усилием Амариэ шепчет:

- Прощай, Финарато... Береги себя...

- Нет, нет, Амариэ! - он не верит, он еще пытается что-то сделать. - Осталось совсем немного, милая, совсем немного! Ты выдержишь, ты должна выдержать! Ты же сильная, Амариэ, ты сможешь! Послушай, - он наклоняется к ней, почти касается губами ее губ, - когда мы придем в Эндорэ, я построю тебе прекрасный город. Ты будешь королевой, Амариэ, и все будут любить тебя... Амариэ!!! НЕТ!!! НЕЕЕЕЕТ!!!

- Надо идти, Финарато, - застывшее лицо Финакано искажается в муке - они многих уже потеряли в безжалостных льдах. Артанис, братья... Они стоят поодаль, не смея подойти, что-то сказать... Они не могут взять на себя даже часть его муки...

Через несколько дней они потеряли Финарато. Трещина... крик... слезы, замерзающие на щеках...

И не у кого было просить помощи Берену, сыну Барахира...


Зажмурившись, Финарато пытался стряхнуть чудовищное видение, не желая верить...


Льды Хэлькараксэ остались позади. Впереди расстилалась чужая, но все-таки более приветливая земля Эндорэ. Покрытые снегом равнины, нескончаемые леса, горы, холодно взирающие на пришельцев...

- Здесь красиво, - улыбнулась Амариэ. - Эта земля не похожа на Аман, но все-таки она прекрасна.

- Я рад, что ты так думаешь, любимая, - чуть крепче обнял ее Финарато. - Отныне здесь будет наш дом. Я надеюсь...

- Мы до сих пор не встретили Фэанаро с сыновьями, - как всегда незаметно подошла к ним Артанис. - Что будет, когда наши пути пересекутся?

- Ты жаждешь мести?

- Я хочу справедливости.

- Что же для тебя справедливость, Нэрвендэ Артанис? - Амариэ редко вмешивалась в разговоры брата и сестры, но тут не удержалась. - Ты хочешь отправить Фэанаро с сыновьями в Хэлькараксэ? Чтобы они все погибли там? Разве не достаточно потерь перенесли нолдор из-за вражды между братьями? Разве твоя "справедливость", - девушка скривилась, словно само слово было неприятно ей на вкус, - вернет Эленвэ или Иримэ? Кому нужна твоя справедливость?

- Турукано меня поддержит.

- Турукано ослеплен горем и не понимает, что творит. Он...

- Что это? - вдруг спросил Финарато, перебив спор. - Что за звуки?

- Как будто кто-то или что-то ломится через лес, - Артанис сделала шаг назад. - Не с добром оно идет сюда, я это чувствую.

Нолдэ обнажила меч, Финарато сделал то же самое.

- Амариэ, прячься! Лезь на дерево!

Легко было сказать. Ноги ваниэ не слушались, руки дрожали. Она сумела сделать всего-то пару шагов, когда на поляну выскочили странные существа... Две руки, две ноги - они были похожи на эльдар. Но их fea - Артанис на один миг зажмурилась, не веря... Их fea были наполнены невероятной злобой и ненавистью!

Но не только кузнечному делу учились у двоюродных братьев дети Арафинвэ! Засвистели стальные мечи, узкой стрелой вонзились в мягкую плоть... Убивать им приходилось впервые - но это оказалось совсем просто. Просто не думать... не думать о том, что существа эти тоже разумны...

Все было кончено за пару минут. Артанис, задыхаясь, опустила меч... и услышала яростный крик Финарато, крик, полный гнева и боли. Обернувшись, она горестно вскрикнула и упала на колени...

Амариэ, светлая ваниэ, никогда не бравшая в руки оружие, миролюбивая, добрая... Она лежала на земле, бездыханная, а из груди торчала черная стрела, окруженная ярко-красным пятном, быстро растущим... И Финарато, вскинув лицо к небу, взвыл от муки и скорби...

Он так и не сумел справиться с горечью потери. Когда их загнали в болото, король Фелагунд понял, что конец близок, и последним приказом бросил свой отряд в самую гущу схватки. Подоспевшие люди смогли только похоронить и оплакать своего короля.

А предводителем их был Барахир из рода Беора...


"Нет, нет!" - Финарато зажимал уши, не желая слышать, закрывал глаза, чтобы не видеть...


Они достигли Митрима.

Они не встретили там Фэанаро - прах его рассеялся по ветру.

Они не увидели Майтимо - близнецы, глотая слезы, рассказали все Финакано.

Макалаурэ встретил их, бледный и мрачный, с королевским венцом Финвэ в волосах. Турукано не выдержал и отвернулся. Торэн, двоюродная сестра фэанорингов, все искала взглядом своего жениха...

Что сказать? Какой мост перекинуть через растущую между Домами пропасть? Как растопить лед в окаменевших сердцах? Надменная Артанис и не пыталась скрыть своего презрения, и тем же отвечали фэаноринги... Посыпались угрозы, оскорбления... Наконец, не выдержал Айканаро. "Острые Колючки"...

Амариэ первая заметила завязавшуюся драку. Рванувшись в ту сторону, она попыталась было встать между Айканаро и Тиелкормо...

"Как это случилось?" - мрачный, словно ночь, Нолофинвэ смотрел на двоих нолдор. Айканаро не мог вымолвить ни слова, он боялся даже поднять глаза, посмотреть на старшего брата, что с мертвенно-бледным лицом стоял поодаль. И тогда Тиелкормо, запинаясь, объяснил:

"Я не увидел ее, я не успел остановить руку... Она появилась так неожиданно... Я не хотел, я не думал, что она упадет на камень! Финарато! Я не хотел, Финарато!"

Откуда взялась ненависть в светлой душе Артафиндэ Инголдо? Одним незаметным движением он обнажил меч:

"Я вызываю тебя, сын Фэанаро, на поединок!"

Через несколько дней синдар наткнулись на озеро, окруженное лесом. А на дальнем берегу, неподалеку от разбитого лагеря - следы страшной резни, и тела, тела повсюду... И где-то среди них лежала золотоволосая девушка с широко открытыми глазами, совсем как живая...

Амариэ ваниэ...


Ночь обнимала его своей дланью, но не давала успокоения. Вот опять перевернулась страница...


- Завтра ваша свадьба, - улыбнулся Эдрахил. - Жениха я вижу... А где же счастливая невеста?

Финрод неловко двинул рукой, и кубок с вином полетел на пол.

- Она уехала вместе с Айлиниэль в лес. Что сегодня за день? Все валится из рук!

- О, мой король, да ты волнуешься! - Эдрахил ухмыльнулся. - Вот это зрелище: Финрод Фелагунд не может застегнуть пряжку своего плаща! Что же тогда будет завтра?

- Спасибо, Эдрахил, - вымученно улыбнулся король. - Ты даже не представляешь, как я ценю твое участие и поддержку.

- Нет, я серьезно, - продолжал забавляться эльда. - Ты хоть кольцо-то ей на палец сможешь надеть?

- Тебя это так волнует?

- Конечно. А кто потом будет говорить мне: "Ну почему ты меня не предупредил, что кольца имеют обыкновение выскальзывать из дорожащих рук..." Эй! Я пошутил! Не надо... не надо!

Встряхнув мокрыми волосами, ближайший друг и вернейший вассал Финрода, пожал плечами:

- Холодный душ мне только на пользу... Что такое?

В зал ворвались двое эльфов. Их лица были измазаны сажей, одежда перепачкана... Эдрахил присмотрелся и вскрикнул: это были эльфы из охраны Амариэ и Айлиниэли!

- Что случилось? - Финрод не сдерживал растущую тревогу. - Что с ними? Отвечайте!

- Мой король, - склонился перед Фелагундом один из них, - прости нас... В лесу начался страшный пожар... такого не было уже много лет. Мы оказались в огненном кольце... Госпожа Амариэ...

- Госпожа приказала нам ехать впереди, - второй устало вытер копоть с лица. - Мой брат ехал за ними, чтобы помочь в случае чего.

- Мы не увидели, как начало падать дерево... Оно перегородило дорогу... Когда мы смогли вернуться, уже все было кончено. Прости нас, государь...

- Финарато? - Эдрахил с ужасом вглядывался в окаменевшее лицо короля. Не сказав ни слова, Финрод снял корону и вышел. Стража у ворот видела, как он выехал из города... и больше в Средиземье ничего не слышали о Финроде Фелагунде, короле Нарготронда.


Амариэ, Амариэ... Светлая и легкая, воздушная, ласковая, как весеннее солнце... Неужели в Средиземье ждет тебя такая судьба? Финарато вглядывался в будущее, но видел там только смерть...

От пожара и наводнения... От руки эльфа, орка, человека... В лесу, в горах, в родном городе... От страшной неизлечимой болезни... От шальной стрелы... Захваченная в плен... Пропавшая без вести...

Был только один шанс из тысячи - остаться в Валиноре. Здесь нет смерти, здесь, и только здесь она останется в живых... но тогда им никогда не быть вместе.

Да будет так...


Поверь, я знаю свой конец,
его уже не изменить;
разлука - жребий двух сердец,
судьбы невидимая нить.


Поверь, остаться лучше здесь -
ты не осилишь этот путь...
Уж лучше ждать веками весть,

чем навсегда во льдах уснуть.


Поверь, хочу я быть с тобой,
но жизнь твоя дороже счастья.
Такой нет в целом мире власти,
что сделает тебя живой...


Поверь, я не хотел идти...
Но кто тогда им даст надежду?

Напомнит им, что было прежде?
Кто их поддержит на пути?


Поверь, я знаю свой конец -
мой город, клятва, выбор, слезы,
и на пол брошенный венец,
и засыхающие розы...


Мой путь уже не изменить.


- Государь...

В темноте раздался до боли знакомый шорох. Старая - но от этого не менее злобная - волчица кралась по каменному ходу, вынюхивая следующую жертву... Отчетливо чувствовался исходящий от Берена страх и - как странно! - непонятное для короля смирение перед ужасной кончиной...

"Вот и пришло мое время..." - отстраненно подумал Финрод. Он не ощущал уже себя частью этого мира. Он отчетливо видел то, что должен был сделать...

Прощай, Амариэ...


"Но когда волк пришел за Береном, Фелагунд собрал все свои силы и разорвал оковы; он сразился с волком, и победил его; но сам Фелагунд был смертельно ранен. Тогда он сказал Берену: "Я ухожу, чтобы найти покой в безвременных чертогах, за морями и горами Амана. Нескоро меня вновь увидят среди нолдор; и мы не встретимся снова - в смерти или жизни - потому что различны судьбы наших народов. Прощай!" И он умер во тьме, на Тол-ин-Гхаурот, великой твердыне, которую сам и построил.

Так король Финрод Фелагунд, любимый эльфами и людьми более всех остальных в доме Финвэ, исполнил свою клятву... "


III


"Я вернусь".

Амариэ медленно шла по песчаному берегу.

"...когда я вернусь, мы опять будем вместе..."

"...я пройду к тебе через смерть..."

"...ты нужна мне больше жизни..."

"...я обязательно вернусь".

Она шла, не обращая внимания на игривые волны, то и дело норовившие ухватить ее за босые ступни. Если бы кто-то сейчас заглянул ей в глаза - он не нашел бы там Амариэ.

Она была далеко отсюда, в том дне... в дне Затмения Валинора.

Эльдэ села на большой черный камень, подобрав под себя ноги. Когда-то - целую вечность назад - она не любила море и боялась его.

Но тогда она еще не знала Финарато.

Теперь же она каждый день приходила на берег и сидела здесь, вглядываясь в равнодушно-спокойную гладь, пытаясь найти ответы на мучившие ее вопросы. Снова и снова она вызывала в памяти его лицо, глаза, голос... Снова и снова вспоминала, как смотрела вслед уходящему войску и ждала, что сейчас он все-таки одумается...

Когда вернулся Арафинвэ, Амариэ тщетно искала глазами его старшего сына. Рядом с ней тихо плакала Эарвен - обретя мужа, дочь Ольвэ потеряла своих детей. Они - все пятеро - ушли через льды. Через страшные льды Хэлькараксэ...

"Я вернусь..."

Амариэ помнила это, когда потянулись первые годы ожидания.

Они промелькнули, словно сон - так много нужно было сделать, так много хотелось узнать, обдумать... В те дни Амариэ была частой гостьей среди телери и в доме короля Арафинвэ. Тогда она и полюбила Море - неуловимо-загадочное, оно дарило ей успокоение. И среди рокота волн ваниэ неизменно слышала:

"Я вернусь".

Как-то Амариэ нашла на берегу жемчужины и отнесла знакомому мастеру. Спустя несколько дней на шее ваниэ появилось ожерелье, которое телери называли потом "песней Альквалондэ". И не было дня, когда Амариэ не надевала его...

"Из этого жемчуга я хочу сделать тебе ожерелье, meldanya. Оно будет таким же, как ты - чистым, незапятнанным, прекрасным... Оно будет излучать свет даже в самой глубокой тьме..."

Амариэ много говорила с Румилом; ее видели в Лориэне, во владениях Эсте, во дворце Ниенны... Ее подругами стали Лехтэ, Нэрданэль, Индис, Эарвен, Анайрэ - те, кто ждали своих мужей или детей.

Как и она...

Амариэ стала известна в Валиноре своей мудростью, но никто не понимал до конца, какую цену пришлось ей за это заплатить. Арафинвэ иногда смотрел на нее и не видел, и эльдэ знала: сейчас король спрашивает себя, почему она не ушла тогда с его старшим сыном. Многие хотели бы получить ответ на этот вопрос - но Амариэ молчала.

Так и прошли первые сто лет ее ожидания...

"Я вернусь..."

Когда время для нее начало замедляться - Амариэ помнила.

Когда было сказано все, что только было известно о Финарато - Амариэ помнила.

Когда одно его имя стало вызывать невыносимую боль - Амариэ помнила.

Когда Арафинвэ сказал: "Надо смириться с неизбежным..." - Амариэ помнила.

Она всегда помнила - Финарато обещал ей вернуться.

И залогом этого было золотое кольцо на ее руке.

Она перестала встречаться с подругами - любое напоминание о бесконечной разлуке было подобно удару кинжала. Она перестала бывать в доме Арафинвэ - все там, даже сам король, словно кричало ей о потерянном счастье.

Прошло двести лет, и каждый день стал казаться ей годом...

"Я вернусь..."

Амариэ тихо плакала ночами в своем пустом доме. А утром уходила к Морю.

"Я вернусь..."

Не у кого было узнать, что происходит в Эндорэ. И однажды Амариэ пошла к Намо.

ЧЕГО ТЫ ИЩЕШЬ СРЕДИ МЕРТВЫХ, АМАРИЭ ИЗ БЛАГОГО НАРОДА ВАНИАР?

- Намо Судия, - Амариэ склонилась перед высокой фигурой, словно высеченной из камня - ни один мускул не шевелился на его лице, только небывалой мудростью светились глаза. - Если знаешь ты что-то о судьбе моего возлюбленного - умоляю, не скрой это от меня!

Долго молчал Вала, смотря на золотоволосую ваниэ. И когда она решила уже, что не получит ответа, он заговорил:

- Только одно могу я сказать тебе: Финарато Инголдо не приходил в мои чертоги.

"Значит, он жив!"

Это уже был ответ. Если он жив - он вернется.

Она старалась не думать, что Финарато может погибнуть. Ведь тогда... тогда он навеки останется в сумрачных Чертогах - как Фэанаро, которого никогда уже не дождутся жена и мать.

И опять потянулись бесконечные годы.

Иногда Амариэ казалось, что она видит страшный сон, от которого не проснуться...


Однажды она вышла из дома - и увидела.

В саду, под деревом, что они посадили вместе... стоял Финарато. Он был таким же, как в день их прощания - золотые волосы, серые глаза, нахмуренные по привычке брови...

Амариэ выронила корзину.

- Финарато... melin... ты все-таки вернулся!

Она хотела обнять его, но он отступил назад. И убрал руку от горла.

Ни в одном сне она не могла бы представить себе такое. Плоть, разорванная в клочья страшными зубами, засохшая кровь... ее было так много... страшные следы на запястьях, разбитые в кровь губы... Он шевельнул ими:

"Прости, meldanya..."

И медленно-медленно - Амариэ окаменела, возвращаясь в кошмарную явь - медленно он растворился в утренней заре, оставив щемящую боль и ощущение неизбывного одиночества...

Этого не могло произойти.

Но это все-таки случилось.

Эльдэ упала на колени, закрыла лицо руками...

Это конец. Это конец всей ее жизни. Он не вернется. Никогда не вернется.

Никогда.

Никогда.

Никогда.

НИКОГДА!!!

Она не знала, что может быть так больно. Она не знала, что у нее теперь впереди:

Ждать.

Без надежды на встречу.

Без веры в будущее.

Без обещаний.

Без клятв.

Когда на улице шумит веселье, ты остаешься дома - это не твой праздник.

Когда мимо бегут дети, ты знаешь - у тебя никогда не будет детей.

Когда все вокруг смеются, ты уходишь - теперь ты можешь только плакать.

И это - навсегда.

"...когда я вернусь, мы опять будем вместе. Навсегда, Амариэ, обещаю".

Навсегда.

Какое страшное слово.

- Что с тобой, Амариэ?

Это Нэрданэль. Она поднимает упавшую корзину, собирает фрукты. Она знает - иногда тебе становится все равно, на самом деле все равно. А порой накатывает невообразимое отчаяние, и ты камнем летишь в пропасть безысходности...

- Финарато, - всхлипывает Амариэ, - Финарато погиб… Он погиб, понимаешь?

Нэрданэль молчит. Она понимает, даже более чем. Ее муж в Чертогах Мандоса, до скончания мира. Ее сыновья пока живы - но что это значит во время войны? Дождется ли она хоть кого-то, хотя бы кого-то из них?

Она молчит. Она знает, что словами здесь не поможешь. Нужно учиться жить с этим, учиться ждать, не имея надежды.

А вечером к Амариэ пришла Эарвен. Это было их общее горе...

Только дочь Ольвэ потеряла еще и двух младших сыновей.


Снова потекли одинаковые в своей беспросветности дни.

Амариэ все так же ходила к Морю, все так же до заката сидела на теплом от солнца камне, все так же вглядывалась в горизонт... но прошло немного времени, и эльдэ перестала видеть в этом смысл. И вот тогда ее жизнь стала невыносимой - а каждый день тянулся бесконечно.

Утром Амариэ казалось, что она сходит с ума.

Ночью она лежала с открытыми глазами и вспоминала, вспоминала, вспоминала...

"Ты не вернешься, Финарато", - шептала она во тьму. - "Ты обманул меня".

Но золотое обручальное кольцо по-прежнему охватывало ее палец.


…Она сидела на теплом от солнца камне и не чувствовала текущих по щекам слез.

"Как медленно течет время..."

- Здравствуй, Мириэль.

Худенькая, хрупкая, бледная - первая жена Финвэ никогда не смогла бы сравниться с ослепительным блеском красоты Индис. Да ей это было и ни к чему - в один прекрасный день именно любовь Финвэ вернула Мириэль к жизни.

- Здравствуй. Ты давно сидишь здесь?

- Не знаю, - Амариэ повернулась и с тоской посмотрела в глаза подруге. - Разве это так важно?

- Не знаю, - Мириэль бесшумно села рядом, зачем-то погладила рукой шероховатую поверхность валуна. Ваниэ уловила ее беспокойство и заговорила первая:

- Ты редко выходишь из Чертогов Вайрэ. Что заставило тебя проделать этот путь?

Мириэль молчала - так долго, что в глазах Амариэ появилось удивление.

- Я слышала, что ты хочешь сделать, - наконец, сказала она и почему-то нахмурилась. - И с позволения Валар хочу предупредить тебя, Амариэ - это не выход.

- Почему?

- Я, как и ты, думала, что смерть - это всего лишь сон, забытье, я верила, что там нет места горьким воспоминаниям... но это не так, Амариэ. Там, - эльдэ вздрогнула, словно от холода, - там тебе ничего не остается, как только помнить. Час за часом ты вспоминаешь - синеву неба, мягкость травы, вкус спелых фруктов, шелест прибоя... Я не думала, что буду тосковать по всему этому, мне опостылел Валинор и вся Арда. Но прошло время - не знаю, сколько, - и я забыла... забыла, как звучит смех, как улыбаются дети, как свет играет на драгоценных камнях Тириона. И вот тогда я поняла, что такое Ожидание в Чертогах. Ты хочешь возродить в своей памяти голос мужа - и не можешь. Ты пытаешься представить лицо сына - и не можешь. А потом ты начинаешь забывать имена...

- Так было с тобой? - спросила Амариэ - безразличие исчезло из ее глаз. - Но разве не будет для меня наивысшим благом все забыть?

- Нет, дорогая, ты ошибаешься, - Мириэль встала и отошла к кромке воды. - Память - это часть нас самих, нашей сути, нашего естества. Ты перестанешь быть собой, Амариэ Ваниэ. Ты непрестанно будешь пытаться вспомнить, кто ты есть. Но знаешь, - она обернулась, чуть улыбаясь, - я думаю, что забывают лишь те, кто желают этого. Я хотела - и получила. Но наши мужья, наши дети - я знаю, они не будут стремиться к этому. Они никогда не забудут нас, - Мириэль усталым жестом вытерла набежавшие слезы и вдруг добавила: - Запомни, Амариэ: в Чертогах Ожидания боль никуда не уходит.

- Значит, надежды нет, - прошептала Амариэ, отворачиваясь. - Надежды нет, и этот кошмар будет продолжаться вечно.

- Надежда творит чудеса, - слегка улыбнулась нолдэ. - Возможно, когда-нибудь наша estel воскресит умерших. Возможно, однажды - кто знает, когда это случится? - наши близкие возвратятся к нам...


...Прошло уже два года со смерти Финарато.

Амариэ проснулась поздно и долго лежала с закрытыми глазами. Совсем не хотелось ей видеть отблески яркого солнца на белых стенах, слышать безмятежное пение птиц, улыбаться в ответ на приветствия знакомых. Удалиться на несколько месяцев в сады Ирмо - как бы она хотела - не позволяла маленькая племянница, улыбчивая Тинвэ.

- Моя золотая искорка, - нежно говорила сестра, поглаживая сияющие волосы дочери. А Амариэ крепко сжимала губы, чтобы не сказать резкого слова - "золотой искоркой" прозвали в детстве старшего сына Арафинвэ...

- Амариэ! - ворвался в ее покой звонкий голосок. - Амариэ, вставай! Солнце уже давно поднялось! Поедем к Морю!

Нехотя эльдэ открыла глаза... и изумленно вскочила. Неугомонная девчонка сидела в кресле напротив и держала на руках маленького рысенка.

- Где ты взяла его? - сурово спросила Амариэ. - Ты у меня спросила разрешения?

- Ну Амариэ... - лукаво улыбнулась малышка. - Он же такой хороший, такой красивый! И потом, мне дал его твой друг!

- Кто, интересно? - Амариэ быстро перебирала в уме варианты. Арафинвэ? Вряд ли, он сейчас должен быть у телери. Младший брат - у отца в Валмаре. Племянник... нет, где бы он взял детеныша? К тому же, он скорее друг Тинвэ, а не ей. - Отвечай, проказница!

- Я его не знаю, Амариэ, - девочка восхищенно раскрыла глаза. - Он... знаешь, он такой красивый! Он спросил меня, в этом ли доме ты живешь, а я сказала, что да, и что я тоже живу здесь. Тогда он отдал мне эту прелесть и сказал, чтобы я отдала его тебе. И еще он попросил, чтобы я передала тебе привет и пожелание счастья от... - она нахмурилась, - от Финарато Инголдо...

Похоже, до Тинвэ только сейчас дошло, кто именно был этот красивый эльф.

Побледневшая Амариэ села на кровать, прижимая руку к сердцу...


Финрод быстро шел прочь от Тириона. Всего час назад он был преисполнен надежд, а сейчас... Он угрюмо спрашивал себя: почему Валиэ Ниенна, провожая его к выходу из сумрачных Чертогов, ничего не сказала? Почему позволила ему воочию увидеть свою кару, по сравнению с которой все прошедшее казалось незначительным?

Почему не сказала, что Амариэ устала ждать его?

...Нет, Финрод не осуждал свою возлюбленную. Бывшую возлюбленную, поправил он себя с горькой усмешкой. Она заслуживала счастья больше всех - оставшаяся ждать, обманутая невозможной надеждой...

Кто же знал тогда, что надежда - есть?

Эта девочка, красавица и умница, была родственницей Амариэ - Финрод сразу увидел их несомненное сходство. Надеясь на лучшее, он спросил ее... и получил ясный ответ. И совсем не нужно было заходить в дом, искать объяснений, пытаться понять... Зачем? Пусть будет счастлива. Пусть знает, что он радуется за нее.

...а в сердце занозой вонзилась боль, и нарастала в груди ноющая пустота...

Смутно он понимал, что нужно бы встретиться с отцом, с друзьями. Но сейчас, именно сейчас он хотел только одного - скорей оказаться у Моря.

Море... родное, знакомое... оно ждало его, как и всегда. Оно никогда не отвергало его, не отворачивалось, не уходило... Море знало и любило внука короля Ольвэ. И только оно могло одарить его успокоением...

И в такт шагам родилась песня - крик измученной, обманутой души...


Я верил, что возможно наше счастье,
Я шел через сомненья и страх,
Я знал, что в мире нет сильнее власти,
Чем имя melde на моих губах.

Я шел, надежду на пути теряя,
Нас мрачной ночи поглотила тьма.
Но помнил я, что верой побеждая,
Мы выживем, когда придет зима.

Я знал: ты не предашь и не разлюбишь,
Ты сохранишь последний свой обет!
...А ты сказала: "Вечно ждать не будешь"
И равнодушно погасила свет...


- Финарато! Финарато, постой!

Она догнала его, схватила за рукав. Он медленно обернулся, ожидая увидеть жалость...

Но увидел только любовь.

- Финарато, любимый, любимый мой, Финарато... - она снова и снова повторяла это, вглядываясь в милые черты, не веря, не смея надеяться... - Финарато, это и правда ты...

Она потянулась к его губам, но он остановил ее и сделал шаг назад.

- Амариэ, - голос почему-то показался ему хриплым, - Амариэ, подожди...

- Я знаю, Финарато, ты подумал, что это моя дочь, - перебила она его. - Но это моя племянница, дочь Лаурэнэллэ! Неужели ты думаешь, что я полюбила бы другого? Как ты можешь сомневаться во мне, Финарато! Если бы ты знал... - она вдруг заплакала, прижав руку к губам. - Если бы ты знал, что мне пришлось пережить...

Он все еще не говорил ни слова. Так значит, это была лишь ошибка...

- Почему ты молчишь? - она испуганно смотрела на него. В один миг вся ее мудрость и разумение обратились в пыль, она снова стала молоденькой ваниэ, ничего не понимающей - такой, какой он помнил ее.

...и все-таки Амариэ изменилась. Потемнели когда-то светлые и прозрачные глаза, изменилась посадка головы, линия губ стала тверже... Финрод смотрел на нее и не узнавал. Он понимал, что и сам стал другим. Он понимал, как трудно будет заново узнавать друг друга, привыкать... Как трудно будет, наверное, сохранить свою любовь...

Но ее полные слез глаза говорили совсем о другом:

"Любовь не обращает внимания на время, она неподвластна страданиям и скорби. Она не изменяется со временем, лишь становится глубже и шире..."

- Амариэ, Амариэ! - наконец, срывается с его губ. Еще не сделан шаг, не протянуты руки...

Но у них все будет хорошо!


Хабаровск

октябрь-ноябрь 2004 г


Текст размещен с разрешения автора.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>