Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Лайхэ

Врушка


- Весь мир - дерьмо, а люди в нем актеры, - Тема Булыгин, он же гном Фигли, он же экс-Берен, сплюнул под ноги и раздраженно дернул ремешок рюкзачной лямки. - Подарил добрый боженька дуру в жены...

Элли молча шла чуть впереди. "Разведусь, - как-то обреченно и равнодушно подумала она. - Вот вернемся - и пойду заявление подавать. Достало. Уже вся тусовка ржет - что еще эти клоуны Булыгины отчебучат. Хватит с меня. Берен, блин..."

- Сволочь ты, - вдруг совершенно спокойно подала голос Мирта. - Просто пробы негде ставить, какая же сволочь...

Тема аж споткнулся - это чтобы ему, капитану команды, какая-то шавка мелкая...

- Это ты мне?

- Тебе, тебе, - Мирта даже плечами передернула от омерзения. - Жену застроил и думаешь, что весь мир в кармане. Дерьмо на лопате.

Тема остановился как вкопанный. Рюкзак полетел на землю - находившаяся на дне кольчуга глухо звякнула. Мирта глумливо ухмыльнулась:

- Что, морду бить собрался? Валяй. Только я не Элли, так просто не набьешь...

- Народ, хватит! - Альтон тоже скинул рюкзак и быстро встал между ними; а его попробуй обойди, это он на первый взгляд хлипкий, каратист от бога на деле, черный пояс с пятнадцати лет... - Ну, хреновая Игра вышла, все виноваты... Хватит, я сказал!

Тема все-таки не посмел сунуться, сплюнул еще раз и потянул из кармана сигареты.

- Так, - Мирта тоже остыла, уселась под дерево, не снимая рюкзака. - Ладно, сейчас все будем мириться. Только пусть этот сначала извинится перед Элли. При всех. Я жду, Фигли.

Прочие ребята из команды Дориата подтягивались, глядя настороженно. На Элли был зол не один ее супруг: принцесса Лютиэнь, на которую возлагались великие надежды, сломала игру всей команде, протормозив в поединке с Сауроном настолько, что волколаки радостно слопали не только всех эльфов, но и Берена. В результате Саурон, недолго думая, собрал орков, приперся к Завесе и устроил состязание с Мелиан; мастера бросили кубик, Завеса пала, и Дориат в полном составе отправился в мертвятник. Саурон, разумеется, получил поощрение от Мелькора, а Даэрон, которого играл Альтон, уже в Стране мертвых с круглыми глазами поведал Берену-Теме, что Лютиэнь, оказывается, не погибла, а вполне успешно перешла на сторону Врага. Так что Сильмариллы остались у Мелькора, изначальная сюжетная раскладка полетела к чертовой матери, Кархарот вкупе с Глаурунгом устроили паровой каток по всему Белерианду... в общем, все хорошо, все умерли.

- Облезешь, - отрезал Тема. - Когда мне перед Танькой извиняться - это мне решать.

- Не фиг перед ней извиняться! - вылезла Таэн. - Она перед нами извинялась, когда мы в мертвятне пять часов мариновались?

- А она в Ангбанде шашлык жрала! - Морвин, впервые приехавшая на Игру, действовала по нехитрому правилу: где большинство, там и я. - Там орки барана в деревне купили, Мелвен говорила - такой шашлык был...

- Идиоты, - фыркнула Мирта. - Вы уж сначала разберитесь, за что вам больше обидно - за измену Лютиэнь или за ангбандский шашлык. А спросят вас, киндеры, когда вы наконец научитесь различать личность игрока и личность персонажа. Ясно, желторотые? Заткнитесь и скрипите мозгами. Если они есть.

- Мирта! - это уже Альтон взвился. - Прекрати хамить!

...Элли, сгорбившись, словно старясь казаться еще меньше, чем она есть - воробышек встрепанный - тихонько отступила за деревья. Слезы кипели где-то в переносице, но наружу уже не проливались. "Все, к черту. Не могу больше. - Эта мысль была холодной, как фруктовое мороженое в стаканчике, которое до сих пор поколение Мирты и Альтона именовало "мороженым за семь копеек". И слезы замерзали, не дойдя до ресниц. - Хватит с меня. Права Мирта - ни к чему хорошему тусовочные браки не приводят. И Темка прав - дура я. Ни играть не умею, ни жить. Сбегала замуж за рыцаря на белом коне..."

Когда Тема подал заявку на Берена, Элли как-то автоматически оказалась на роли Лютиэнь, - семейная пара, как же еще... Перед самой Игрой был период некой эйфории, даже ежедневные нудные стычки - кто выносит мусор и почему в доме кончились сигареты - исчезли. Элли выбегала с помойным ведром, попутно покупала курево и жила как во сне - ей предстоит играть Лютиэнь! Мирта, правда, по телефону с какой-то несвойственной ей обычно мягкостью осторожно спросила: "А уверена, что потянешь?" Элли только волосами тряхнула: "Потяну!" Вот и потянула... Команду в мертвятник. Сначала все было замечательно - и театралка с Береном у Тингола и Мелиан, и откровения с Даэроном, который, кстати, даже стучать на возлюбленную не побежал - Тингол сразу, как только Берен отправился в поход, распорядился дочку запереть. Дальше все пошло немножко не по Толкиену: выпустила Лютиэнь Мелиан, которую играла Мирта, сказав напоследок, что неразумно пытаться встать на пути судьбы, а помог отыскать Берена не Хуан (Хуан вообще не заехал), а Даэрон, вдруг проникшийся идеей жертвенности во имя любви. Альтон сыграл это очень здорово; довел ее до Башни Оборотней, по пути мимоходом наваляв по шее Феанорычам, в соответствии с первоисточником попытавшимся на Лютиэнь покуситься (Куруфина, Карантира и Келегорма играли три девочки, так что Альтон-Даэрон просто посмотрел на них сочувственно и спросил: "Ну что, может, без драки решим, кто кого?" - Феанорычи, а точнее - Феаноровны, прикинули шансы и благоразумно делись) и оставил ее уже у моста Тол-ин-Гаурхот, сыграв напоследок роскошную сцену прощания с возлюбленной. А потом все пошло совсем не по плану, потому что навстречу ей очень просто и безо всяких эффектов вышел Саурон и поинтересовался:

- Принцесса, зачем ты здесь? Спасти возлюбленного или сразиться с Врагом за Камни Света?

Вот тут-то она и растерялась. До этого порыв Лютиэнь - пройти весь путь об руку с Береном - представлялся ей вполне понятным, но сейчас откуда-то приползла нехорошая мыслишка: а зачем, собственно, папе Сильмарилл? Что он с ним делать-то будет? А Саурон пожал плечами и улыбнулся:

- Ты проходи, принцесса. Поговорим...

(Потом Сашка-Мерлин, игравший Саурона - знакомый по прошлогоднему Зиланту - клялся ей, что сволочи волколаки ломанулись жрать Финрода и Берена по собственной дури и вопреки приказу свыше. Сашка-то как раз хотел недоеденных приключенцев отпустить и посмотреть, что из этого получится, но волколаки в своем лагере усидели с утра бутылку водки и решили покуражиться над пленными).

- Я не верю тебе, враг! - крикнула она от растерянности. - Каждое слово твое - ложь!

- Что - ложь? - законно удивился Саурон. - Мой вопрос? Или предложение не стоять на мосту, а поговорить внутри замка? Лютиэнь, в тебе - кровь Майяр. Я тоже Майя, так что силы наши примерно равны. И я не знаю, кто из нас сейчас могущественнее, потому что силы твои удваивает любовь, а я, если нам придется сражаться, буду защищать свой дом. Не лучше ли для начала просто поговорить?

Она не успела ответить, потому что мимо прошли в сторону Мандоса отлетевшие души - Финрод и Берен в белых хайратниках. И вид оба имели предельно мрачный.

- Ни фига себе... - обалдел Сашка, выпадая из игры. - Слушай, мы их по правилам видеть можем?

Ни одного самого завалященького мастера поблизости не было, так что спросить было не у кого. Элли, вдруг разом вернувшись из состояния эйфории на грешную землю, так же обалдело проводила взглядом мертвецов.

- Не знаю, - протянула она. - В правилах не написано...

Сашка вздохнул и похлопал себя по карманам в поисках сигарет.

- Ладно, раз уж мы их все равно видели, нечего теперь вихляться. Жалко, хорошая игра была... - Прикурил, протянул пачку Элли: - Цапай... Так, ладушки, ты думай, что тут может Лютиэнь выдать, а я пойду волков позорных строить, со вчера, алконавты, напрашиваются...

Он убежал, а Элли в полной растерянности выкурила сигарету и медленно пошла внутрь лагеря. А куда, спрашивается, ей еще было деваться? Игра накрылась, Берен погиб, и она вдруг поняла, что устраивать Саурону игровую сцену с битьем себя пяткой в грудь и применением майярской силы у нее нет ни сил, ни желания. Как-то разом припомнились последние недели - как она по дому пахала, пока Темка в компьютер игрался, как прикиды со страшной силой шила им обоим, как он на нее наорал за некрасивую тесьму, как она безропотно тащила на полигон тяжеленную палатку, потому что у драгоценного супруга якобы спину заклинило...

Сашка снова появился рядом, взглянул на нее удивленно, а потом сочувственно - у нее губы дрожали и глаза, наверное, были как у больной собаки, рявкнул оркам: "Эту женщину не трогать и накормить!" - и убежал куда-то. Орки - совсем незнакомые ребята - поняли командира с полувзгляда и принялись отпаивать перееханную Лютиэнь горячим вином с медом и кормить шашлыком под полуигровой-полупожизненный треп, мимо промаршировали еще более мрачные, чем Финрод и Берен, волколаки в белых хайратниках (Саурон не только поубивал, так еще и бутылку отобрал), потом часть орков куда-то делась, и уже затемно вернувшись в Дориат, Элли узнала, что ее команда была вынесена, а Саурон лично порубал Тингола, заявив при этом, что нечего такому уроду на свете жить, если он ради какого-то камешка готов собственной дочери жизнь искалечить. Разумеется, в мертвятнике эльфы быстренько узнали от немногих погибших орков, как Лютиэнь трескала шашлык в Тол-ин-Гаурхот, и озлились до крайности. Потому что выйти вновь они уже не успели - мастера закрыли Игру на моменте, когда воинство Валар начало откровенно сдавать перед армией Мелькора. Объявили ничью и конец Игры. Темные ржали, светлые плевались. Все как обычно.

...- Ты лучше поплачь, - произнес чей-то голос совсем рядом. - Это плохо - когда слезы до глаз не доходят. Сердцу тяжело.

Элли вздрогнула: напротив нее, удобно устроившись между корнями здоровущей сосны, сидела незнакомая девчонка лет восемнадцати. Причем в прикиде, хотя Игра уже закончилась - шелковая черная рубашка, узкие черные штаны, высокие, на заказ, видно, пошитые сапоги. У горла - серебряная фибула; работа действительно классная, Элли невольно задумалась - где такие делают, то ли в Москве, то ли на Украине...

- Нет, я серьезно. Поплачь, потом уже спокойно будущее придумаешь.

- А что его придумывать... - Элли шмыгнула носом, но не заплакала - достала сигарету и долго щелкала зажигалкой, огонь все не высекался, газ, что ли, кончился...

- Держи, - девушка протянула ей огонек. Элли прикурила и невольно передернулась: показалось, что огонь плясал у девчонки в пальцах, ни зажигалки, ни спички она не увидела. - Слушай, глотни-ка, на тебе лица нет...

Фляжка была где-то на литр - антуражная, оплетенная черной кожей, и вино оказалось удивительно вкусным. Терпкое, кисловатое, и нервный озноб с первого глотка утих.

- Терн с ежевикой и малиной, - пояснила девчонка, убирая флягу. - Это на тебя какой-то дурак орал?

- Это не дурак, - Элли вдруг поймала себя на том, что губы против воли расползаются в ядовитую ухмылку - а-ля Мирта. - Это супруг мой... богоданный, блин... То есть, наверное, уже не супруг, ну его на хрен, вернемся - не развод подам... - то ли с вина, то ли от усталости ее понесло на откровенность. - Поженились на первом курсе, ухаживал больно красиво, через него в тусовку вошла, только потом поняла - они тут все рыцарей на белых "мерседесах" изображают...

- Я Йен из Северной Твердыни, - невпопад сказала девчонка, снова доставая флягу. - А ты - Лютиэнь?

Из Сашкиной команды, перевела Элли. Наверное, остались доиграть после того, как мастера объявили официальный финал. Поэтому и в прикиде до сих пор. Везет же Сашкиным ребятам - что Тол-ин-Гаурхоту, что Ангбанду; как-то так получилось у них, что один за всех и все за одного, а мы, эльфы дивные, собачимся всю дорогу...

- Лютиэнь, - сказала она.

- Тебе плохо, Лютиэнь... - это не было вопросом. - Знаешь, это странно - тот, кто обладает великой силой, наиболее уязвим. Тебе сколько лет?

- Двадцать, - растерялась Элли. - А что?

- Да ничего, - Йен пожала плечами. - Тебя как будто ничто не держит. Разве что этот... вопящий. Муж, говоришь? Муж... А родители - что?

- Родители? - Элли - второй раз за эту неделю - выпала в какое-то странное состояние. Как будто по течению уносит, а сопротивляться желания нет. Так было в Сашкином лагере, так и сейчас. - А я детдомовская...

- Какая? - удивилась Йен.

Ах, да, она же по игре, вспомнила Элли. И, хотя эта игра и была совершенно не к месту, из вежливости пояснила:

- Извини, благородная дева... Я хотела сказать, что у меня нет родителей.

Йен подалась вперед - серые глаза блеснули как-то странно:

- Нет родителей? Это бывает... А почему ты говоришь, как будто что-то играешь?

Элли фыркнула. Эта девочка, похоже, заигралась вконец - не различает Игру и реальность...

- Ладно, - решила уж подыграть напоследок. - Мне на электричку пора... пардон, в дорогу. Я пойду, хорошо?

Йен легко встала и шагнула к ней. Улыбнулась.

- Конечно, принцесса Лютиэнь. Иди. Но в тебе продолжает жить боль - я целительница, я это вижу... Но не в моих силах забрать у тебя эту боль ныне. Ведь ты сейчас сердцем далеко... Если тебе будет нужно, позови меня. Тогда я смогу помочь тебе. А сейчас - вот, возьми.

На раскрытой ладони блеснул крупный окатыш ковровой яшмы.

- Возьми, - повторила Йен. - Когда ты поймешь, что готова сбросить с себя эту боль - сожми камень в ладони и позови меня по имени.

- Благодарю, - Элли взяла камешек и изобразила что-то вроде реверанса. Все, конечно, замечательно, но хватит картинно обижаться, электричка уже скоро, Темка ее убьет, если опоздают...

Йен снова улыбнулась - и Элли, уже повернувшись, чтобы бежать к своим, вдруг поняла, что никакая это не девчонка, что обозначившиеся улыбкой легкие морщинки возле глаз могли принадлежать женщине лет тридцати пяти, не меньше...

Она обернулась, но рядом уже никого не было.


- И где ты шлялась? - Мирта, героическим рывком закинувшая себя вместе с рюкзаком в уже тронувшуюся электричку, с трудом переводила дух.

- Я... - Элли с трудом собрала в единую кучку разбегающиеся мысли. - Я говорила с женщиной из Ангбанда. Она целительница...

- Блин, какая целительница! - застонала Мирта. - Са-ань! Твои что, не все уползли?

Из вагона выглянул Сашка-Мерлин, с интересом окинул взглядом двух дев, утирающих испарину под тяжеленными рюкзаками.

- Да вроде комплект, - пожал он плечами, помогая Мирте втащить рюкзак из тамбура в вагон. Элли последовала за ними, только ей с переноской тяжестей никто не помог - Тема сидел в компании дориатцев и на нее демонстративно не смотрел.

- Саш, у тебя в команде Йен была? Ну, черноволосая такая, с серыми глазами, фибула у нее еще серебряная и вся в листочках дубовых?

- Йен? - удивился Мерлин. - Не, мои все на месте - вон, пиво пьют. Тетки, кто-нибудь по игре Йен звался?

Орчанки и волчицы, сейчас все как одна в джинсах и футболках, пожали плечами и вернулись к расписыванию "пули". Впрочем, Элли и так видела, что той сероглазой среди них нет.

- А она сказала, что из Северной Твердыни... - пробормотала она - впрочем, больше для себя, чем для них.

- Ну, врушка какая-то, - Мерлин дернул плечом и поправил козырек бейсболки.

- Ага, - резиново улыбнулась Элли. - Ну конечно, врушка...


Когда поезд затормозил перед станцией, Тема Булыгин, он же гном Фигли, он же экс-Берен, только краем глаза отследил собственную жену, рванувшуюся в тамбур, и снова повернулся к Альтону, объяснявшему технику изготовления скандинавского шлема - на следующую Игру команда должна была ехать викингами.


Элли вылетела на платформу, когда двери электрички уже закрывались. Окатыш яшмы, зажатый в ладони, был обжигающе горячим, и, зажмурившись, она изо всех сил позвала по имени - может, еще не поздно, может, я еще успею...

- Йе-ен!..


Электричка уже тронулась, когда Мирта вдруг вскочила и, спотыкаясь о сваленные в проходе рюкзаки, бросилась к выходу, выскочила в тамбур...

...Мимо окна ползла пустая платформа. Электричка набирала ход; асфальт под окном кончился, и начался безмятежный, солнечный, словно в иные миры убегающий березняк...


Март 2003г., Москва



Текст размещен с разрешения автора.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>