Феанариони В ролях: Маэдрос - Териен Маглор - Дэль Куруфин - Ломион Маэдрос, видя внизу идущего Маглора, улыбается, и приветственно помахав рукой, спускается по лестнице. Маглор взлетает по ступеням навстречу брату Маглор. Маэдрос, вот удача! Ты только что приехал? В лучах света Часа Смешения ступени кажутся серыми. Маглор протягивает брату на ладони серебряный лориэнский лист, осененный искрами Маглор. Как ты полагаешь, можно что-нибудь сделать из этого? Удержать в металле? Лист трепещет, по-живому шевелится; Маглор поворачивает его, ловя уходящий свет, невольно делает порывистое движение, и браслет Феанора соскальзывает к основанию запястья принца, переливаясь в меркнущем свете. Маэдрос. Что... это? (Он приглядывается к листу, но взгляд его тут же падает на браслет - и мгновенно поднимается вверх. На лице Маэдроса радость мгновенно сменяется удивлением... растерянностью... непониманием). Что случилось? (В глазах его постепенно загорается осознание - и какое-то новое чувство). Маглор (пристально глядит на брата, и не чувствует его, точно воздух уплотняется между ними). О чем ты, Маэдрос? Маэдрос (голос едва заметно напряжен). Вас долго не было... Маглор, проследив взгляд брата, поспешно набрасывает на браслет рукав. Жест выходит неудачный, Маглор, злясь на себя за это, произносит с запинкой Маглор. Так получилось... И видит, что сделал только хуже - в глазах Маэдроса подозрение сменяется нехорошей уверенностью... Маэдрос (голос сейчас еле слышен, но в нем теперь есть уверенность, горечь и... гне). Так. Получилось. Конечно. Сначала брат, затем - отец? Маглор (нахмурившись). Что ты хочешь этим сказать, Маэдрос? Маэдрос (уже не сдерживает свои чувства). Не притворяйся! Ты все прекрасно... (Внезапно останавливается и, казалось, успокаивается. Затем отчеканивает резко). Где. Вы. Были? Маглор (вспыхнув, с отчаянием глядит, на брата и произносит наконец) Я не могу тебе этого сказать. Это дело между отцом и мною... Маэдрос (интонации голоса, не привыкшего к гневу, меняются и немного дрожат). Да неужели? Ах да, разумеется, ты не можешь этого сказать.(Голова Маэдроса поднимается, взгляд напряжен). Неужели, брат? Маглор (гневно). В чем ты меня обвиняешь? Маэдрос - В чем? И даже не догадываешься? Сначала была очередь Куруфина, теперь ты возвращаешься из поездки с браслетом отца. Ты. С браслетом. Отца. Маэдрос, не отдавая себе отчет в своих действиях, придвигается к брату. Взгляд его опять на мгновение падает на руку Маглора - и свет Часа Смешения высветил серебром стоящие друг против друга фигуры. Сады и фонтаны Нижнего Города погружаются в золотистое царство молодого Лаурелина. Маглор вскидывает руку, точно заслоняясь от удара - серебряный лист планирует вниз, к ступеням. Маглор (побледнев). Что ты такое говоришь! Маэдрос, ты с ума сошел... Да как ты смеешь! Маэдрос (гневно, срываясь, почти перебивая перед "Маэдрос..."). Что говорю? Что? Как ты смеешь! Как ты мог! Почему? Ты... И сейчас... Он прерывается и какое-то время словно подбирает слова. Лист на миг касается его ноги и отлетает в сторону. Блик, отразившийся от него, когда тот коснулся земли, придает лицу Маэдроса неожиданно растерянное выражение. Маглор (неожиданно жестко). Ты просто лишился разума! Или ты вообразил, что лучше отца знаешь цену его поступкам? Это дело между мною, отцом и Таро - тебе я ничего не скажу! Золотой свет заливает лестницу, и резкая тень от ясеня, растущего у самого ее края, черным пятном ложится между братьями. Маэдрос. Ложь! Он не мог! (Он придвигается еще на полшага, его кулаки непроизвольно сжимаются). Маглор (также шагнув вперед, говорит сквозь стиснутые зубы).- Что же, по-твоему, я украл браслет? Или... Ну, говори! Маэдрос (тон все время повышается, а лицо портит непонятное выражение). Украл? Что значит украл? Нет, брат, ты просто забыл разницу между словами своих чудесных песен и живыми существами! Ты... Маэдрос, уже вовсе не понимая, что творит, стоя уже вплотную к брату хватает его за тунику - и замирает на миг, бледнея. С негромким вскриком "Не-ет!" он отскакивает на пару шагов назад и несколько мгновений стоит, не решаясь что-то сказать. Маглор, рванувшись прочь, в ужасе смотрит на брата - только теперь понимание резануло, словно струна феа лопнула, звонко хлестнув по сердцу, и от него делается темнее, чем в шахтах Форменоса без фонаря, а от мира остается слабый ветер, он гонит палую листву осыпавшихся слов, кроме зацепившегося маэдросова "нет", да беспомощного шепота Маглор. Маэдрос, да как ты мог подумать такое... Маглор, закрыв гласа, на мгновение приваливается к резным перилам, мрак овладевает им. Но Маэдрос уже не слышит брата. Несколько секунд он смотрит на него, не видя. Затем, не говоря ни слова, он разворачивается и бежит по городу. Золотистый ветер обволакивает его, вывевая все мысли. Опавшие листья под ногами взвиваются в испуге и долго еще озадаченно кружатся позади. Не глядя, он вскакивает на услышавшего его, прибежавшего коня, и летит, прочь, прочь из Тириона... Маглор остался на лестнице, невольно схватившись за перила, слепо глядит на каменные ступени перед собой точно темное ущелье расселось прямо посреди людной площади провал в мире, Искажение, и тот, кто стоял только что рядом, с ужасом машет тебе руками с того берега и не перебраться, мир теряет привычные контуры, становится дыбом, выворачивая драную изнанку, и остаешься во тьме и пустоте, как будто глядишь с обратной стороны ковра, да еще скорпион душу укусил, присосался и сочится скользким ядом, и Маглора бросает куда-то сквозь черный туман... Нескоро он слышит тихий плеск, и оказывается, что он сидит на каменном парапете над водопадом на Террасах Фонтанов. Небольшая звонкая радуга встает почти у самых его ног, Маглор рывком оборачивается - лютня! Нет, Феалин цела, ждет неподалеку... Горе и гнев брата точно клинком полоснули по сердцу, и теперь рана нагноилась - Маглор смыкает веки, сжимает зубы, чтобы не выпустить черной этой боли, иначе тотчас погаснет радуга, увянут цветы... Силясь унять дрожь, он опускает руки в воду, видит колеблющееся отражение Маглор (горестно). Да что же случилось... Так не было, так не может быть! Мы словно ослепли оба.... Верно, прав был Келегорм, говоря о тени... Сперва отец, теперь Маэдрос... Да и сам я... Маглор невольно вспоминает тяжкое облако над телом отца в Лориэне, и ослепительной звездой - новая рана - туманный образ Хисиэ... Маглор тянется было за лютней, но в таком настроении опасно прикоснуться к струнам... он закрывает лицо руками, страшнее всего теперь выпустить в мир скорбь, и без того ее хватает, нельзя об этом, нельзя... Какое сходство? Никакого нет Меж тьмой и ночью, разумом и знаньем.... Меж храбрости осознанным дерзаньем Которому всегда причастен свет, И алого отчаянья порывом, Которому всегда причастна тьма.... Тем, как сойти от истины с ума, Иль – поскользнувшись на сужденье лживом, Рехнуться.... Головою о порог, В петлю ли, в воду... только отрицанье Похожести всегда спасет от склок С самим собой усталое сознанье... Когда один всегда во всем итог - Зачем искать сравненьям оправданье? Маглор лежит на парапете над водой, глядя в темнеющее небо, закинув руки за голову. Последняя черная горящая строка скатилась с губ и мрак отступил. Хисиэ... отец идет сквозь туман, и выходит обновленным... Хисиэ... так белая лилия полей Лориэна исчезает от прикосновения, так во тьме тает перезвон синицы... и ничего, кроме тумана... Пелла хисиа, пелле мар... Орэньан илтувима лар Эриа тен амбаро'не сунда Рна'лье фириэ, нвалмэ, нар... Радостный Куруфин появляется из-за угла, потирая руки Куруфин (жизнерадостно) О чем печаль? Что не видно тебя нынче стало в кузне, благородный Маглор? Маглор (рассеянно подымает голову). Брат... Что ты тут делаешь? Куруфин (риторически разводит руками). Иду из кузни, брат, как видишь! Валар тому свидетели, не доводилось мне прежде испытывать такого наслаждения от своего искусства, как нынче! Но я вижу, ты печален. Не случилось ли с тобою беды? Маглор (мрачно). Со мною случилась одна из грез серебряного леса. Иглою в сердце... И теперь мир под руками рассыпается... (Подымает взгляд на Куруфина и спохватывается). Погоди, ты что же, закончил оправу? Получилось? Куруфин (гордо). Ха! Ты спрашиваешь! Такой оправы не видели еще небеса Валинора! Хочешь, я покажу тебе? (задумчиво, склонив голову) Или ты ждешь кого-то? Маглор (в замешательстве опускает взгляд) Нет, что ты... только... (встряхнувшись, раздвигает темные клубы безрадостных мыслей и встает). Пойдем посмотрим твою оправу. Все прочее подождет. Над фонтаном в мельчайших водяных брызгах застывает радуга, Маглор ловит на ладонь несколько капель и сдвигает браслет под рукавом выше по руке, чтобы не выскользнул случайно - довольно таких случайностей...Куруфин уж наверное все поймет правильно. За неспешным разговором принцы идут через сад ко дворцу. Небеса чисты, буйные белые яблони отцветают, сад усеян сверкающими в серебряном свете лепестками, и Маглор старательно не глядит вниз, чтобы не думать о Лориэне... Яблоневая роща ограничена с востока высокой аркой, заплетенной плющом в мелких алых цветах, так что камня вовсе не видно, только на вершине застыл, в миг перед тем как сорваться в полет, пронзительно белый каменный сокол. Это работа Куруфина, и Маглор с удовольствием провожает взглядом прекрасную статуэтку. Яблони сменяют постепенно кусты боярышника, жасмина и рябины, бутоны на них только занимаются, в ветвях мечется огненная белка. Принцы идут густой тенистой акациевой аллеей, порой отводя рукой размашистые зеленые ветви. Из зарослей неторопливо выходит олень и, царственно вскинув голову, шествует позади, в некотором отдалении. Маглора окликает вдруг мелодия, записанная некогда на камне башни королевского дворца, он даже приостанавливается, как это было... Когда с рассветом радуга в горах Из брызг речных встает движеньем быстрым, Подобная в серебряных лучах Серебротканным лориэнским искрам,... Маглор с досады закусывает губу да что же это за наваждение! Снова Лориэн, и совершенно не к месту - ведь был золотой рассвет, и радуга даже несколько отливала медью... глупец, переломил песне хребет! Так и дар утратить недолго... У него вырывается мимо воли - Куруфин, скажи, ведь твоя оправа - не серебряная? Куруфин (останавливаясь на пороге кузни, глядит удивленно). Конечно, серебряная! Да что с тобой, Маглор? Тропинка привела их к невысокой, словно вросшей в землю хижине, наполовину покрытой зеленым мхом. В ветвях старого сонного дуба, нависшего над плоской крышей, звонко тренькнула птица. Куруфин взялся за витое бронзовое кольцо на двери, и с сомнением оглядел брата, покачивая головой. Куруфин. С тобой происходит что-то странное, Маглор. Расскажи мне, быть может, я смогу тебе помочь? Нет утешения в одиночестве. Маглор (слова вырываются сами собою). Утешения вообще нет! (смутившись) Это все после, лучше покажи, что вышло. (улыбается). Ты весь в саже, точно из каминной трубы вылез... Ну идем же, показывай свое творение, мастер! Ты использовал серебрин тоже? Куруфин (распахивая дверь). Что ж, заходи! Внутри кузни царит мягкий обволакивающий сумрак, разбавленный бледными обрывками света из пары маленьких круглых окошек под самым потолком. Пахнет огнем и железом, и еще чем-то острым, слегка щиплющим нос. Очаг потушен, только несколько одиноких угольков поблескивают, как разбросанные ягоды рябины. Дремлют без дела огромные - на треть кузни - меха. Посередине на небольшом возвышении стоит изящная, чуть поблескивающая серебристым светом наковальня. Вдоль стен на полках и стойках аккуратно расставлены, разложены, развешены инструменты - клещи, щипцы и щипчики, молоты, молотки и молоточки самых разнообразных размеров и форм, и какие-то совсем уж диковинные инструменты, предназначение которых известно лишь мастеру. Куруфин мягкой, скользящей походкой пересекает кузню и бережно поднимает с дальнего столика небольшой предмет... Это изящная серебряная оправа для драгоценности, размером чуть длиннее эльфийской ладони. Оправа состоит из сложного переплетения тончайших элементов - стебельков, лепесточков, листьев. Она изображает венок из всевозможных цветов и веточек. Куруфин (говорит с улыбкой, и мягко проводит по оправе ладонью)- Смотри! (Под его прикосновением оправа меняет форму, перетекая словно ртуть. Только что она была круглая - и вот уже она правильный квадрат, а вот - пятиугольник). Она принимает любую форму. Надо только знать, как нажимать... Маглор (позабыв обо всем, затаив дыхание любуется. Просит тихо). Покажи снова! Куруфин изменяет форму оправы - она делается похожей на каплю, после - снова круглой, потом - ежистой и опять треугольной, с чуть скошенным углом. Маглор произносит совершенно искренне Маглор. Это подлинное чудо! Куруфин... У отца не вышло бы лучше! Куруфин (смущенно отбрасывает волосы со лба и широко улыбается). Я старался... Тебе нравится? Осталось только найти, что вставить в нее... Как ты думаешь? Маглор (призадумавшись). Это ты, братец, государя спроси, а лучше - Махтана. По мне, оправа твоя никакого камня, кроме матово черного, не потерпит - тотчас тонкие ветви потеряются. Только где такой взять... Куруфин (вздыхает). Я создал ее, но это не моя вещь... К чему она мне теперь, когда я ее закончил? Но она прекрасна, и я хочу преподнести ее в дар кому-нибудь, кто оценит лучше других... кому-нибудь, кому она подойдет... только пока не знаю, кому... Маглор (усмехнувшись). Не спеши расстаться с творением, братец. Давно не видал я подобного... найти владельца такому чуду едва ли проще, чем достойный его камень. (разглядывает) Куруфин, можно, я вынесу оправу на свет? Или рано? Куруфин (отдает оправу). Конечно, можно. Она закончена - ей ничто не грозит.(Идет следом за Маглором) Скажи теперь, брат, что гнетет тебя? Маглор (выходит на свет; наглядевшись, говорит от души). Скажу еще раз - это прекрасно, а ты - великий мастер, братец! (Возвращает оправу, однако Куруфин глядит выжидательно, и Маглор, помедлив, произносит через силу). Хорошо, я расскажу. Только не проболтайся очередному своему творению, такое в мир выпускать не годится. (Потеряно глядит в сторону). Видел ли ты в Лориэне когда-нибудь стаю звонких мерцающих птиц, которые тают в воздухе, если посвистать им, или гроздь волшебных соцветий, растворяющихся от прикосновения? Ты знаешь, чем прекраснее иллюзия, чем больше в ней тонов и красок, тем легче разрушить видение... Я... я видел... (не решается, потом выпаливает) Куруфин, я видел ее так же ясно, как и тебя, вот так же близко, я мог коснуться ее, она говорила...(едва слышно) приказала мне... уйти... (Маглор на мгновение закрывает глаза, пряча внутреннее напряжение) Сгусток тумана, потом силуэт... Я знаю, что она не настоящая, Валатаро Ирмо для того верно и создал ее... (Маглор едва успевает прикусить хвост фразы: “Для того, чтобы исцелить Государя...” и вместо этого произносит, дальше говорит все тише, загоняя тьму внутрь себя) ... чтобы выразить радость свою о мире. Она совершенна. Знание это жжет меня слишком сильно... Не я один узрел ее. Но помнишь, мы с тобою в Лориэне поспорили о белой вишне и оба увидели цветок; когда же ветер пробежал по листве, греза исчезла. Помнишь? Так будет и с нею...Легкое касание ветра, туманное шевеление, или просто чересчур пронзительный луч, и... может быть, ее уже нет... Куруфин, это невыносимо! Куруфин (внимательно смотрит на Маглора, тихо). Кто она, брат? Тебе известно ее имя? Маглор (без выражения). Какое имя может быть у грезы... Как назвать сгусток искр или волну серебряного шелеста в ветвях? Я про себя называю ее Хисиэ - Туманная... Куруфин (после паузы - порывисто). Возьми это! (показывает на оправу) Подари это ей! (задумывается) Или, если хочешь, я могу помочь тебе сделать что-нибудь для нее, если оправа не подходит... Возможность доставить ей радость облегчит твои страдания, ты увидишь. Маглор (произносит поспешно). Что ты, Куруфин! Нельзя! Ты сам должен выбрать, кому владеть твоим творением... Знаешь, я привез оттуда небольшой осколок грезы, хотел удержать его в серебре, но обронил на лестнице... (Маглор вздрагивает, ожегшись воспоминанием, и за плечом его тихо тенькает Феалин. Принц не глядя пристраивает лютню поудобнее, и рука его натыкается на незнакомое очертание, посторонний предмет между струн. Маглор в недоумении снимает Феалин с плеча, и глаза его расширяются изумленно - давешний серебряный лист боком вполз между струн, у самого порожка, и на краю его танцуют искры). Надо же... Не иначе, как за песню зацепился... (бережно вынимает лист). Посмотри. Сможем? Научи меня, как сделать... Ирмо говорит, что чем больше веришь, тем реальнее видение. Может быть ты и прав насчет подарка. Только увидев твою оправу начал я понимать, никому кроме тебя я это не доверю... Куруфин (внимательно разглядывает лист, осторожно трогает его кончиками пальцев, задумчиво). Что ж, это можно... Мне кажется, я вижу, что можно сделать... (кивает). Пойдем. Куруфин и Маглор уходят в кузню. Через некоторое время над крышей начинает подниматься тонкий вьющийся дымок. Из-за закрытой двери доносятся неясные звуки. Окошки светятся красноватым блеском... В кузне темно, огненные сполохи озаряют ее. Сперва братья долго, плечом к плечу, сидят над листом, который замер одиноко на небольшом столике перед окном, наспех расчищенном от инструментов и обломков металла. Куруфин разглядывает его так и эдак, изредка касается, бормочет - соображает. Прошлое творение порядком измотало его, однако в глазах мастера - веселые безумные серебряные искорки, вроде тех, что вьются по краю листа. Маглор (сосредоточенно глядит сквозь серебряные прожилки, шепчет не замечая). Ты говорил, чем сильнее веришь, тем греза реальнее... Ирмо, ну можно ли верить больше! Сохрани ее, все что угодно, только сохрани... Куруфин зажигает от умирающего огня две свечи, ставит их по сторонам листа, опять приглядывается. Глаза его запали, лицо кажется потемневшим в неверном свете. Маглор неслышно переводит дыхание брат слишком долго работал над оправой, слишком устал, мысль его то и дело возвращается к ее чудесному переплетению листьев и ветвей... Он не видит листа, а между тем искры танцуют, и греза в нем жива... Маглор (решается). Давай я расскажу тебе про нее. Хочешь? Так будет проще настроиться... Куруфин, поразмыслив, кивает, и Маглор, подстроив серебрин к мерцанию листа, осторожно снимает одну из искр кончиком пальца и пересаживает на струны. Мелодия загорается тонким лучом, выскальзывает, льдистая, хрупкая, как чашечка ландыша... Маглор. .Хисиэ – сон рассветный Тельпериона, Хисиэ – легкий плащ травяного шелка, Хисиэ – на ветру заискрилась крона, Нитью грезы – серебряная иголка Хисиэ - вышивает туман касаньем. Хисиэ – трав лазоревых белый ландыш... Хисиэ провожает закат мерцаньем, Тень ее серебром меж ветвей видна лишь.... Хисиэ – лучик солнца в вечерней стыни, Хисиэ – отзвук осени в буйном лете, Хисиэ – серебристый цветок полыни, Хисиэ – нет другой для меня на свете... Хисиэ – искр лучистых шальная стая, Хисиэ легкой дымкой меж снами бродит, Хисиэ – песня теплится, замирая, Хисиэ исчезает – как жизнь уходит.... Хисиэ предрассветна, неуловима, Хисиэ – дымка талых полей весною, Хисиэ, мотыльком из ладони – мимо.... Хисиэ, что же делаешь ты со мною... Мелодия не догорела еще, как вдруг Куруфин прерывает ее торжествующим - Есть! Рывком пододвигает ящик с металлическими кусочками, вытряхивает небольшой фрагмент какого-то сплава - Гляди! Вот он! Самая верхняя струна звякнула в такт - серебрин согласился... глаза Маглора загораются - Верно! Давай пробовать! Куруфин и Маглор точно одержимые, работают над листом до следующего серебряного заката. Куруфин (благоговейно). Маглор... она почти закончена... здесь нужно еще что-то... один штрих... (думает; потом вскакивает и что-то ищет среди всяческих предметов на полках). Вот оно! (протягивает Маглору на ладони крупную белоснежную жемчужину; приглядевшись, Маглор видит, что жемчужина не белоснежна - она полупрозрачна, и внутри нее словно переливаются, мерцая, неясные клубы белого тумана) . Маглор (удивленно). Брат, где ты взял ее? Куруфин (поднимает глаза). Пустяк, безделица. Я нашел ее... немного отшлифовал... Вот, смотри! (подносит жемчужину к листу и золотистые искорки начинают играть в ней, словно огоньки невидимых светлячков). Она должна быть здесь. (Куруфин медленно поворачивает в руках незаконченную брошь, ища подходящее место для жемчужины). Маглор (хватает брата за руку). Постой, не так! Не клади! Ты убьешь ее! Куруфин (поворачивает брошь к свету). Да, пожалуй, ты прав. Здесь что-то нужно... Постой, я, кажется, знаю... Здесь будет паутинка, из тоненьких серебристых ниточек. А на ней уже... Маглор (осененный). И знаешь, из чего мы ее сделаем? (Берет не глядя с верстака ножницы для металла и обрезает конец струны, длинно, с запасом, обвивающий колки лютни). Смотри, брат, это серебрин. Если взять их по числу струн, выйдет красивая сетка... (с надеждой) ...и удержит видение... (упавшим голосом) ... если же не удержит, то я не знаю, чему и быть... Поглощенный творчеством, Куруфин склоняется над столом. Маглор, вздохнув, садится чуть в стороне. Рассеянно, он тянется к лютне, из-под руки выскальзывает короткая жалобная мелодия. Куруфин (поднимает голову). Что? Что это было? Маглор. Ты о чем? Куруфин (подходя к нему). Вот это. Повтори, прошу тебя... Маглор, пожав плечами, снова наигрывает обрывок. Куруфин (качает головой). Только одну. Маглор касается струны и тихий вибрирующий звон медленно замирает в полумраке. Куруфин осторожно трогает струну, проводит по ней кончиком пальца. Куруфин. Мне нравится этот звук. В этом что-то есть. Может быть... нет, погоди... не сейчас. Нужно закончить... (возвращается к столу и склоняется над брошью). Брошь окончена… Куруфин молча поднимает ее к свету. Тонко проблескивают на изящно изогнутом листе серебряные прожилки и почти невидимая кайма. Куруфин медленно поворачивает лист в бледном луче света. Брошь словно пьет свет, через мгновение наполняясь мягким внутренним сиянием. Белая капля жемчужины тихо покачивается на почти невидимой паутинке. Куруфин улыбается Маглору, и вдруг, поднеся брошь к губам, тихонько выдыхает на нее. Маглору кажется, что тонкая, почти невидимая дымка обволакивает лист, словно легкое облачко тумана. Внутреннее свечение усиливается, но не разгоняет дымки, а светит сквозь нее, наполняя весь воздух вокруг ровным серебристым сиянием. Куруфин (тихо). Тебе надо подумать, что ты скажешь, когда будешь дарить ее…