Святослав Доценко - Лестат де Лионкур, он же Вампир Лестат.
Четыре стороны Чуда
или
Размышления об игровом жанре литературы фэндома
Эта статья посвящена одному из излюбленных жанров литературы фэндома -
игровому рассказу. Сюжеты текстов, которые я выбрал, как наиболее ярко
характеризующие жанр - "Туда и оттуда", "Киносъемки", "Галахад" и "Исповедь
Глорфиндейла" - весьма сильно разнятся, но роднит их, несомненно, одно: все эти
тексты объединяют в себе одновременно реалии нашего мира, в том числе, ролевой
игры и реалии Средиземья - одновременно игрового и, скажем так, реального. В
той степени реального, в которой это угодно автору.
Что еще довольно характерно для всех текстов - они довольно сильно завязаны
на описание реальных личностей фэндома. Больше или меньше - на то воля автора, но
ни один из этих текстов не обошелся без упоминания вполне себе живых и ныне
здравствующих личностей, кому-то знакомых лично, кому-то известных лишь понаслышке
или по их творчеству.
"Исповедь" несколько выпадает из этой схемы тем, что в ней автор не касается
личностей знаменитых, в некотором роде, легендарных - так называемых монстров. Это
придает тексту значительную самобытность и оригинальность. Оригинален и другой
момент - в этом тексте можно сразу заметить яркую жизненность, воплощенность именно
в этом, а не придуманном мире, большей части происходящего с героями. Что, на мой
взгляд, его сильно украшает. Герои в нем - реальные, живо описанные и легко
вообразимые люди. Изящно затронутый сексуальный аспект этому способствует и
текст, в целом, значительно улучшает. Ибо тема взаимоотношений мужчины и женщины
в творчестве фэндома затрагивается только в лучших традициях Прованса - все
невинно до нереальности. Взгляды, слова, недомолвки - вот и все, что происходит в
прочих текстах. Это довольно сильно утомляет - создается впечатление, что в воде
ручьев, из которых пьют посещающие игры, содержится лошадиная доза "Контрасекса".
Все эти тексты роднит, на мой взгляд, одно: они посвящены ожиданию Чуда. Чудо,
как правило, одно и то же: проникновение в желанный и недоступный мир Средиземья.
При этом представляют это Средиземье все по-разному, видимо так, как это наиболее
отражает личности авторов.
Чудо случается. Для кого-то это чудо - не более, чем возможность поприключаться в
фэнтезийных реалиях, помахать мечом и побегать через зеркала - как для Дарта Вейдера
и Анакинна Скайуолкера. В данном случае вообще совершенно непонятно, на кой
же черт авторам оно вообще сдалось, это Средиземье? Обитают в нем все те же
привычные друзья и враги, поют все те же знакомые песни, совершают все те же
поступки, что и в жизни. Непонятно, на кой было вообще отправлять героев - типичный
модуль D&D - в приблизительно средиземские реалии. С тем же успехом можно было
прогуляться по Москве и посетить всех легко узнаваемых героев у них дома, попить чайку
и весело поболтать. Размеры труда, посвященного именно общению со старыми знакомыми
вызывают уважение, но, вместе с тем, и недоумение: а зачем все это писалось вообще?
Текст вышел пустым и водянистым. Похвалены друзья, слегка попинаны враги. Сами,
любимые, авторы показаны с самой лучшей стороны. Молодцы, герои, браво. Доблестно
описаны все яркие личности фэндома времен 92-94 годов. Узнать их проще простого -
авторы столь снисходительны к читателю, что тратить силы на разгадку им не
приходится. Известное стихотворение Иллет - а вот и сама Иллет, конечно, под
псевдонимом, но зато внешность осталась. Узнать - проще простого. Узнать Ниэннах,
Рин, прочих - тоже совершенно нетрудно. Все, как на ладони. Ну что ж, внесли себя в
анналы истории - и отлично. "Россия вас не забудет".
Чуда не происходит. Происходит банальное и разбавляемое иногда хорошими, но до
боли знакомыми стихами, шастание модуля по околосредиземскому миру. Чуда нет - нет
ни ожидания его, ни осознания момента, когда оно все-таки происходит. Чудо
происходит - но герои до боли утилитарно к нему относятся. Совершить квест и
отправиться по домам. Даже к квесту они относятся с ленивой пресыщенностью людей,
переигравших в Дэнжен до глубокой усталости. Взгляд их на мир вызывает неприязнь -
ленивое самовлюбленное осознание собственной крутости и умелости. Очень прагматичное
и пресыщенное отношение к ситуации, которая могла бы стать Чудом. Чуда герои
не заметили. Жаль.
Еще один текст о Чуде - "Галахад". Чудо произошло, и его осознали в полной мере.
Чудо произошло. Авторы сумели вообразить его вполне полноценно. И - испугались. Испугались,
в первую очередь, себя. Не самая удивительная, в общем, реакция. Но - очень грустное
впечатление оставляет этот текст. Чудо случается, но никто из героев не в силах
принять его. Испытание Чудом оказывается не под силу никому - а расплата жестока.
Самоубийство и заключение в психиатрическую лечебницу - плата за то, что герои
шагнули чуть дальше других в иную реальность.
Текст, по большому счету, о страхе перед Чудом и о его ненужности. Да, мы мечтаем
о нем, мы жаждем его, как нам кажется, искренне. Но оно происходит - и мы понимаем,
что никогда на самом деле не хотели его. Жажда была лишь красивой позой, не более
того. Расплата же за слишком правдоподобную игру в жажду Чуда - страх, отторжение
и неприятие его. "Пусть исполнятся все твои желания!" - это для героев оказалось
и впрямь проклятием. Очень жаль героев и жаль всех тех, кто точно так же относится
к Чуду - оно оказывается не по зубам. Жаль.
"Исповедь Глорфиндейла" - текст о ложном Чуде, о Мороке. Морок посещает двух героев.
Морок оказывается зеркалом. Зеркалом, в котором отражается только самое дурное
в человеке, в частности, его страхи. Героям оказывается по силам выдержать испытание
Мороком - почти, но не совсем. Да, они проходят через это испытание и "остаются
собой", но они теряют самое главное - возможность искренне принять Чудо настоящее,
совершить прыжок в неизвестность. Результат - все тот же прагматизм. На этот раз
они научились ему, взглянув в глаза Мороку. Герои не сломались перед кривым зеркалом
Морока, но навеки приучились закрывать глаза перед истинным зеркалом Чуда. Да, они
будут счастливы - но Чуда они уже не увидят никогда. Жаль.
И последний текст, о котором мне хотелось бы сказать несколько слов - "Киносъемки".
Этот текст, скажу сразу - мой самый любимый из всех. Это еще один, с моей точки
зрения, текст о Чуде - и наиболее счастливой встрече с ним.
В чем-то он схож с "Туда и оттуда", но сравнивать их - сравнивать Божий Дар
с яичницей. В принципе - тот же прием. Описана добрая половина фэндома и куча
реальных ситуаций. Но отличия есть. Во-первых, очень качественный прием - события
изящно отодвинуты в будущее и встроены в мир будущего. Существа иных рас и просторы
Галактики, потрясающе поданная культура их и светлая, оптимистичная картина будущего
сами по себе создают прекрасное настроение и почву для восприятия текста. Читателя
заранее настраивают на светлый и романтичный лад. Во-вторых, здесь нет явных
героев-приключенцев, избалованных и пресыщенных кабинетными играми.
Чудо происходит - Чудо, которого жаждет Ариэль и ее товарищи, чудо творения, хотя
создается всего лишь фильм. Чудо рождения дружбы. Чудо небывалых ситуаций,
невозможных, с привкусом магии и мистики. Чудо происходит - и его замечают и
принимают. Впитывают широко раскрытыми глазами, не зашторенными прагматизмом,
впитывают юными и романтичными душами, для которых стихи и песни столь
же естественны и необходимы, как воздух и вода. Чуду благодарны и его навеки уносят
с собой.
Наиболее радостный, добрый и приятный из всех текстов. Возможно, наиболее
неправдоподобный и недостоверный с точки зрения психологии. Хотя... Какую психологию
мы берем за эталон? Психологию героев трех первых текстов - усталых, вросших в
реальность этого мира и недоверчивых? А стоит ли? Нет, не стоит, думается мне.
Ибо прежде всего стоит помнить, что единственный свет, который существует в мире -
тот свет, что мы несем в себе. Герои "Киносъемок" несут в себе этот свет - и
потому мир, который они видят в этом свете прекрасен и романтичен, поэтичен и
дружественен. Герои полностью проходят испытание Чудом, выдерживают его на "отлично".
Касаясь литературных качеств текстов опять-таки хочу на первое место поставить
"Киносъемки". Это полноценная повесть, написанная ярким и чистым языком, вдумчиво
и тщательно. "Туда и оттуда" уступает этому тексту в большинстве позиций - реплики
тусклы, сцены прописаны едва-едва и картонны, как плохие декорации.
"Исповедь" более яркая и на редкость чувственная, но сам по себе жанр короткого
рассказа не может соперничать с большой повестью. "Галахад" занимает, на мой
взгляд, промежуточную позицию. Больше внимания уделяя репликам, авторы опять-таки
скатываются к схематичности декораций, примитивности подачи сцены, на которой
происходят события. Но, в целом, текст выдержан на достойном уровне для этого
жанра. По крайней мере, герои в нем выглядят вполне правдоподобно и подача их
психологических портретов не вызывает чувства отторжения. В отличие от "Туда
и оттуда".
Заканчивая размышление об игровом жанре в литературе, хотел бы сказать, что
попытка совершить совмещение реальностей ролевой игры и Средиземья, кажется, вне
желания авторов, оказывается проверкой их самих, испытанием Чудом. Это происходит,
судя по всему, каждый раз, когда автор даже невольно пытается представить себя в
Средиземье. Попытка же написать текст на эту тему приводит к испытанию Чудом
обязательно.
Что можно сказать на эту тему? Хочется предостеречь от нее случайных любопытствующих
и развлекающихся от скуки. Проверка Чудом - непростое, тяжкое и часто убийственное
испытание. Не стоит приходить к зеркалу Чуда и заглядывать в него просто так.
Слишком велик шанс испытать разочарование и потрясение.
Всегда Ваш - Вампир Лестат.
|